Исследования Делиля

Делиль старался убедить всех, с кем он работал, в чрезвычайной важности исследований по истории науки. В одной из его архивных записей говорится: «Все согласны с тем, что знание истории наук приносит пользу, но эти исследования, которые лишь полезны или приятны в некоторых науках, становятся совершенно необходимыми в астрономии, потому что эта наука основана только на наблюдениях, выполненных в разное время и в разных местах. Астрономы могут использовать эти наблюдения, лишь точно различив как моменты времени, так и места и узнав все, что возможно о том намерении, с которым эти наблюдения предпринимались, и о том, как они служили развитию астрономии по мере накопления знаний в разное время».¹

Итак, Делиль был убежден в том, что для астрономов история их науки неразрывно связана с самим смыслом всей их деятельности, так как для лучшего использования возможно большего числа наблюдений, сохранившихся с древних времен, астроному необходимо провести анализ этих наблюдений, выяснив все обстоятельства, при которых они выполнялись, а следовательно, заняться тем, что составляет предмет собственно истории науки. Мнение Делиля разделяли, по-видимому, все работавшие с ним петербургские ученые. Во всяком случае, глубокий интерес к истории науки стал здесь постоянной и хорошей традицией.

Вместе с небольшим, но постоянно растущим и дружным коллективом помощников Делиль принялся за выполнение намеченного им плана работ по истории астрономии. Как отмечалось, он предполагал написать полный трактат по астрономии, включающий также и всю историю этой науки. Трактат должен был служить своеобразным руководством для начинающих астрономов. Как выполнялся намеченный план по этапам и датам, сказать пока трудно. Для этого необходимо изучить весь обширный архив Делиля по истории астрономии. Однако и сегодня, когда удалось получить лишь небольшую его часть, можно по достоинству оценить всю грандиозность замысла, не устаревшего и до сих пор, и высокое качество его исполнения по отдельным разделам.

Работа по истории астрономии, над которой Делиль трудился всю жизнь, но так и не закончил ее из-за обширности замысла, несмотря на помощь многочисленных добровольных помощников как в России, так во Франции и Германии, должна была называться так: «Полный трактат по астрономии, изложенный исторически и доказанный всеми наблюдениями, сделанными до настоящего времени». Сохранился детальный план будущей книги, которая одна могла заменить целую астрономическую библиотеку. Было написано предисловие к ней, а также примерно половина задуманных разделов.

В предисловии подчеркивалась древность астрономии как науки, возникшей в глубине веков в связи с необходимостью счета времени. Тщательно проанализировав все достоинства и недостатки уже написанных работ по истории астрономии, таких как «Новый альмагест» Дж. Б. Риччьоли [222], статьи Кассини, книги Х. Вольфа [223—225] и других авторов, и отметив множество исторических обзоров, включенных в различные сочинения по астрономии, Делиль показал, что они не дают полного и правильного представления об астрономии в целом и об истории развития этой науки в деталях, отозвавшись о них с едкой иронией.

Указывая на резкое отличие своей книги от всех предыдущих, Делиль писал: «История астрономии, о которой я говорю, должна, таким образом, содержать не только историю и собрание всех наблюдений, которые остались нам, от самых древних до современных, но также и применение, которое им нашли астрономы, и достижения, которые они должны были принести астрономии в разные времена, не опуская неудач тех, кто делал это не так, как следовало».² Особенно важно подчеркнуть последнюю фразу Делиля, ясно доказывающую, как хорошо он понимал необходимость изучения тупиковых путей, создававшихся в науке. Это представлялось ему очень важным для того, чтобы не повторять однажды сделанных в науке ошибок.

По мысли Делиля, его трактат должен был делиться на две резко отличные друг от друга части — общую и частную. В первой предполагалось кратко и в хронологическом порядке изложить общую картину развития астрономии с древности до современности, не входя в детали. Вторая же часть должна была содержать историю отдельных разделов, теорий, методов и инструментов. Здесь требовалось уже весьма подробное изложение. Для наглядности развития идей материал второй части располагался по предметно, хотя внутри каждого раздела сохранялось последовательное во времени изложение событий.

Важной отличительной особенностью своей работы Делиль считал то, что его трактат должен был обосновать все главные принципы и теории, принятые в астрономии, с помощью астрономических наблюдений. Так как он отлично понимал, что авторы каждой из известных в астрономии теорий опирались, как правило, на небольшое число наблюдений из всех имевшихся, то эти теории, как он полагал, следовало проверить. Для этого требовалось собрать наибольшее число сохранившихся наблюдений и с их помощью провести ревизию всех астрономических теорий и методов. Предполагалось также тщательно сравнить между собой все методы и теории, чтобы выяснить, какие из них лучше объясняют данные наблюдений и в каком направлении следует вести поиск для дальнейшего совершенствования науки.

Детальное изучение различных астрономических теорий и их проверки на практике привело Делиля к необходимости исследовать ряд философских и науковедческих вопросов, например вопрос о роли теории и практики в науке, о роли гипотез в разработке научных теорий и т. п. Не имея возможности входить здесь во все детали рассуждений Делиля, остановимся лишь на одной из них, которая, как нам представляется, способствовала становлению и развитию не только Петербургской астрономической школы, но и местных школ математики, физики и механики.

Речь идет об интереснейшем анализе характера доказательств в математических и естественных науках. Поскольку Делиль решил обосновать астрономию с помощью всех сохранившихся наблюдений, ему пришлось разобрать различные способы доказательств, применявшихся в астрономии. Он писал: «В науках существуют два типа доказательств. Одно, которое проводится только в уме, это, так сказать, геометрическое доказательство. Другого рода доказательство говорит о себе, находясь перед глазами. Таковы экспериментальные доказательства физики, анатомии, астрономии и т. д. Астрономия использует оба эти типа доказательств».³

Подробно разобрав особенности каждого из названных способов и показав, как они применяются в астрономии, Делиль остановился на том, как следует правильно ими пользоваться. В качестве примера, где при изложении основ теоретической астрономии геометрический метод доказательства был использован наилучшим образом, он назвал книгу Д. Грегори «Начала астрономии, геометрические и физические» [226], а также предисловие к ней, написанное Дж. Кейлем. Неудивительно, что эта книга, конечно, включенная в рекомендательный список Делиля, пользовалась большой популярностью у его петербургских коллег.

Поскольку основной целью своего трактата Делиль считал воспитание научных кадров, то в России следовало начинать с самого необходимого в тех условиях раздела астрономии. Вот почему по приезде в Петербург Делиль вместе со своими новыми коллегами стал работать прежде всего над «Трактатом по практической астрономии». Первая часть его называлась «Трактат об астрономических наблюдениях». Она должна была служить «инструкцией для тех, кто захочет научиться с пользой работать для развития астрономии и географии». По планам Делиля эта часть включала описание инструментов, наиболее удобных для проведения такого рода наблюдений, и всех возможных методов их выверки, а также изложение всех методов точного определения долгот мест, особенно с помощью наблюдений Луны. Здесь же он знакомил читателей с различными астрономическими таблицами, применявшимися в астрономической практике, и с основами их составления.

Это был своеобразный краткий курс практической астрономии, который широко применялся для подготовки первых русских геодезистов, штурманов и астрономов, а также и всех участников Второй Камчатской экспедиции, получивших задание провести астрономические наблюдения. На первом этапе не приходилось очень-то углубляться в историю астрономии. Вот что писал Делиль о цели своего трактата по практической астрономии: «Так как я претендую лишь на то, чтобы с помощью своего трактата обучить тех, кто хотел бы заниматься астрономией, и оказать им всю ту помощь, которую может им дать современное состояние астрономии, то я считаю, что должен сказать все то, что знаю о работе современных астрономов, для того, чтобы воздать каждому то должное, что он заслужил, и предостеречь от ошибки юного астронома. Теперь же пусть он, никого не цитируя, открыто использует все те знания, которые он смог приобрести до сих пор главным образом от меня, как из бесед [со мной], так и из всех моих бумаг и книг, которыми он пользовался. Если это побудит его заняться астрономией, то к концу курса обучения я ничего от него не скрою».⁴

Последние слова Делиля особенно интересны именно четким описанием принятого им метода обучения начинающих астрономов. Как известно, он не отличался чрезмерной откровенностью, а порой бывал скрытным во всем, что касалось его новых наблюдений и открытий. Однако это не распространялось на его учеников и друзей, с которыми Делиль охотно делился как своими наблюдениями, так и книгами и рукописями из своей коллекции. Не случайно, что, например, к Эйлеру и Д. Бернулли, как, впрочем, и к некоторым другим близким Делилю ученым, их коллеги нередко обращались за справками по поводу его методов, идей или наблюдений.

Весьма любопытно отметить еще одну особенность, характерную для принятого Делилем принципа разработки историко-астрономических и астрономических проблем, весьма ярко выраженную им в разделе по истории практической астрономии. Он полагал, что ясное и доступное каждому человеку описание инструментов и методов, применяемых в астрономии, может оказаться весьма полезным для самой науки. Ведь тогда каждый сможет понять их и высказать по этому поводу свои соображения, которые могли бы быть использованы специалистами-астрономами. Таким образом, метод, широко практикуемый современными науковедами, был не только вполне осознан Делилем еще в XVIII в., но и введен им в практику.

Этот метод, состоящий в привлечении к обсуждению сугубо специальных проблем людей, весьма далеких от данной области, а следовательно, имеющих возможность судить о всех проблемах совершенно объективно, «со стороны», так сказать, «на свежий взгляд», как теперь доказано, весьма полезен для притока новых идей. Гак, например, филологи, познакомившись на современных заводах с принципиальным устройством сложнейшего станка, могут подсказать инженерам способы его усовершенствования. «Свежий взгляд» помогает им заметить то, чего не видят узкие специалисты в силу ограниченности своего профессионального образования и привычки. И хотя филологи, конечно, не могут воплотить в жизнь свои «инженерные» идеи, однако их предложения оказываются весьма полезными в работе инженеров.

Весьма интересно отметить, что именно историко-астрономические исследования помогли Делилю открыть для себя этот метод привлечения в астрономию неспециалистов, идеи которых могут оказаться очень полезными для развития самой астрономии. Как было показано выше (см. гл. 2, 3 и 5), применение данного метода на практике обогатило астрономов XVIII в. целым рядом новых приборов, инструментов и методов, предложенных многочисленными петербургскими учеными, среди которых были Эйлер, Ломоносов, Крафт. Бернулли, Рихман и многие другие.

Делиль, по-видимому, очень высоко ценил открытый им метод. Вот как он писал об этом в «Трактате по истории практической астрономии»: «...астрономические инструменты, представленные глазам всех тех, кто хочет их видеть, и методы практической астрономии, описанные вразумительным способом, могут дать случай каждому приложить к этому свои размышления и, быть может, добавить здесь что-нибудь полезное. По крайней мере, все могут при просмотре подобного трактата составить себе более правильное представление о практике астрономии... и понять, какого инструментального аппарата эта практика требует и сколько труда надо затратить для того, чтобы сделать в ней что-нибудь полезное».⁵

Невозможно перечислить здесь все богатство идей и методов, содержащихся в историко-астрономических рукописях Делиля. Отметим лишь, что материалы эти нельзя свести к истории науки в современном смысле слова. Работа Делиля несомненно носила синтетический характер. Она включала буквально все, что он сделал сам (в астрономии и в истории этой науки), и то, что содержала его коллекция книг и рукописей, куда вошли и исследования всех его штатных и добровольных сотрудников в Петербургской Академии наук.

Насколько можно судить по изученным нами материалам, Делиль закончил писать разделы по истории практической астрономии, по истории теоретической астрономии, или небесной механики (теории движения Солнца, Луны, планет и комет), и по эфемеридной астрономии. Были подготовлены также разделы по китайской и индийской астрономии, о работах арабского астронома Ибн Юнуса и Улугбека, а также о деятельности некоторых европейских астрономов, прежде всего Тихо Браге, Кеплера и Пикара.

Вся деятельность Петербургской астрономической обсерватории и Географического департамента также нашла там свое отражение. Таким образом, описание Петербургской обсерватории, ее инструментов и сводки всех выполненных в ней наблюдений, которые так поразили О.В. Струве в 1844 г., были всего лишь одним из разделов «Полного трактата по астрономии...» Делиля. К числу таких разделов относилось и описание экспедиции в Березов.

Можно полагать, что все сотрудники обсерватории, как штатные, так и добровольные, хорошо знали о том, что Делиль пишет всемирную историю астрономии, в которой будет отражена и их деятельность. Это имело важное воспитательное значение, так как развивало в каждом из них умение «видеть себя со стороны», обязывало с большей ответственностью подходить к решению всех научных проблем. Глубокое уважение к истории вообще и к истории науки в особенности стало у петербургских астрономов хорошей традицией.

Делиль ясно понимал важное мировоззренческое значение астрономии. В то же время он отдавал себе отчет и в том, что на формирование космологических взглядов общества на протяжении всей его истории активно влияли также религиозные представления, нередко тормозившие развитие науки. Вот почему Делиль считал необходимым излагать историю астрономии вместе с историей всех мировых религий. Он полагал, что это даст возможность более полно и объективно показать развитие астрономических идей и проследить их влияние на жизнь общества на каждом этапе его исторического развития.

Для выполнения этого грандиозного плана Делиль собирал необходимые материалы, в чем ему деятельно помогали друзья и единомышленники во Франции, России. Германии и других странах. В его коллекцию мифологических и исторических фактов вошли любопытные сведения о возникновении культов различных богов и героев у народов разных стран и эпох. Были здесь и документы о преследовании астрономов представителями различных религий и другие материалы. Их широко использовали как сам Делиль, так и все его сотрудники. Здесь прежде всего следует напомнить о петербургском диспуте 2 марта 1728 г. в защиту учения Коперника, где выступали Делиль и Бернулли, а также о некоторых произведениях Байера, Кантемира, Тредиаковского, Курганова и других. На тех же материалах был написан и атеистический памфлет Фрере. Более полно их использовал Ш.Ф. Дюпюи, ученик Лаланда. Однако его трехтомное «Происхождение всех культов, или всемирную религию» [227] удалось опубликовать лишь после французской буржуазной революции.

Однако в первые годы пребывания в Петербурге обширную программу по истории астрономии пришлось сократить, так как необходимо было готовить участников Второй Камчатской экспедиции. И все же Делилю удалось организовать некоторые историко-научные исследования, которые, помимо него, вели Крафт, Байер и Миллер. Байер весьма часто включал в свои работы по истории различные вопросы, связанные с историей астрономии. Так, например, на заседании Академической конференции 19 января 1728 г. он делал доклад, посвященный обсуждению вопроса о точной дате солнечного затмения, предсказанного Фалесом. Оно могло наблюдаться в местах обитания скифов, поэтому его можно было использовать для установления хронологии этого народа. При подготовке доклада широко привлекалась литература из списка Делиля, что нашло отражение в протоколе [49, т. 1, с. 12, 13].

Примечания

1. АПО, А, 2, 1, шифр Делиля 16, 2, Е.

2. Там же.

3. Там же.

4. Там же, А, 2, 2 шифр Делиля № 16, 3, С⁵.

5. Там же, № 16, 3, С⁴.