Начало скитаний

Джордано Бру́но принадлежал к той группе философов, которые идеологически обосновывали борьбу против феодального строя и его главной опоры — церкви.

В «Диалектике природы» Фридрих Энгельс дал яркую картину тех общественных отношений, которые определили характер философии великого итальянца.

«Современное естествознание, — единственное, о котором может идти речь как о науке, в противоположность гениальным догадкам греков и спорадическим, не имеющим между собой связи исследованиям арабов, — начинается с той грандиозной эпохи, когда бюргерство сломило мощь феодализма, когда на заднем плане борьбы между горожанами и феодальным дворянством показалось мятежное крестьянство, а за ним революционные предшественники современного пролетариата, уже с красным знаменем в руке и с коммунизмом на устах, — с той эпохи, которая создала в Европе крупные монархии, сломила духовную диктатуру папы, воскресила греческую древность и вместе с ней вызвала в жизни высочайшее развитие искусства в новое время, которая разбила границы старого мира и впервые, собственно говоря, открыла Землю.

«Это была величайшая из революций, какие до тех пор пережила Земля. И естествознание, развивавшееся в атмосфере этой революции, было насквозь революционным, шло рука об руку с пробуждающейся новой философией великих итальянцев, посылая своих мучеников на костры и в темницы. Характерно, что протестанты соперничали с католиками в преследовании их. Первые сожгли Сервета, вторые сожгли Джордано Бруно. Это было время, нуждавшееся в гигантах и породившее гигантов, гигантов учености, духа и характера. Это было время, которое французы правильно назвали Ренессансом, протестантская же Европа одно сторонне и ограниченно — Реформацией...»¹

Энгельс недаром поместил Бруно среди «гигантов учености, духа и характера»: великий итальянец был смелым борцом проти поповщины, против всего, что было основано только на авторитете церкви. Он шёл «напролом» в передовой фаланге философов и учёных, потрясавших власть духовенства и феодалов.

Жизнь Бруно красочна и многогранна; она полна скитаний и неутомимой жажды знаний; вместе с тем — это скорбная жизнь вечно преследуемого человека.

Филиппо-Джордано Бруно родился в небольшом городке Нола, вблизи Неаполя. Точно неизвестен даже год его рождения, и можно уверенно говорить только, что Бруно родился в середине XVI столетия. Разные авторы указывают 1548 и 1550 годы.

Родители Бруно были люди бедные; бедность и лишения не оставляли Бруно и всю последующую жизнь.

Когда ребёнку исполнилось 10 лет, его отправили в Неаполь, где он начал учиться. Вскоре его приняли на своё полное попечение монахи доминиканского монастыря близ Неаполя, в тот самый монастырь, где подвизался некогда «святой» Фома Аквинский (1224—1274) — величайший авторитет католической церкви. Будущий философ-вольнодумец стал доминиканским монахом. Вместо своего прежнего имени — Филиппо — он получил новое — Джордано.

Рис. 11. Джордано Бруно

В монастыре Джордано целиком ушёл в науку. Он изучил в монастыре произведения Аристотеля, Платона и других древних и новых философов. Ознакомился он и с учением Коперника. В 1572 г. Бруно был посвящён в священники; над ним были произведены все полагающиеся по религиозному ритуалу обряды.

Изучая всю тогдашнюю премудрость, Бруно не сделался тупым педантом, как многие учёные того времени. Напротив, окружённый ханжами, Бруно сделался вольнодумцем. Он стал излагать свои вольные мысли на бумаге и писать едкие памфлеты.

В тиши своей монастырской кельи написал Бруно первое своё драматическое произведение «Светильник». Пьеса была впоследствии поставлена на сцене в Париже под названием «Педант Бонифаций» и имела некоторый успех. Пьеса наполнена колкостями и насмешками; стрелы своего остроумия Бруно направляет пока не против духовенства и монахов, а против учёных педантов².

В монастыре Бруно написал и другое произведение — «Ноев ковчег», которое до нас не дошло. Речь в нём шла о том, какому из животных, попавших по случаю потопа в Ноев ковчег, должно принадлежать лучшее место. В конце концов этим животным оказывается осёл. Автор восклицает: «О, святая ослиная глупость, святое невежество, святая тупость и благочестивая преданность! Вы делаете души людей столь добродетельными, что перед вами ничто ум и всякое знание».

Под ослом здесь следовало разуметь монахов (и вообще духовенство) с их тупостью, ханжеством и суевериями. В «Ноевом ковчеге» Бруно осмеивал и подвергал разрушительной критике устои монашества. Он направил стрелы своего остроумия и на самые догматы римской церкви, выражал сомнение в «таинстве» причащения. Наконец, он напал на величайшего авторитета схоластической науки того времени — на Аристотеля.

В 1575 г. против Бруно возбуждено было дело по обвинению его в ереси, содержавшее 130 пунктов.

Бруно бежал из монастыря в Рим, надеясь найти там себе защиту. Надежды рухнули. Оставалось одно: снова бежать, спасаться от ищеек тайного судилища католической церкви — инквизиции.

Сбросив с себя монашеское одеяние, Бруно скитался по городам Италии; побывал в Турине, Генуе, Венеции, Падуе, знаменитый университет которой был переполнен профессорами — поклонниками Аристотеля. Бруно вынужден был уйти из Италии, скованной папскими декретами и усеянной учреждениями по борьбе с ересями — инквизиционными трибуналами.

В 1578 г. Джордано Бруно ушёл за Альпы. Родина его, солнечная Италия, опутанная крепкими папскими сетями, осталась позади. Бруно направился в Женеву, где ярко горело пламя протестантизма, в город, освободившийся от власти римского лапы, но попал, что называется, из огня да в полымя.

В своё время женевских протестантов возглавлял мрачный фанатик Жан Кальвин, при котором за пять лет (о 1542 по 1546 г.) были казнены по обвинению в «ересях» 58 человек, в том числе и выдающийся представитель тогдашней передовой науки врач Сервет. Сервета обвинили в том, что он отрицал «троичность» бога — нелепый христианский догмат о том, что хотя бог и один, но существует он в трёх лицах: в виде отца, сына да ещё так называемого «святого духа», имеющего вид голубя.

Рис. 12. Карта скитаний Бруно по Европе

Когда Бруно прибыл в 1578 г. в Женеву, во главе города стоял преемник Кальвина — Теодор Без.

В Женеве Бруно повёл войну против изуверства и нелепых умствований приверженцев Кальвина. Он написал полемическую брошюру, в которой резко критиковал высказывания кальвиниста Деляфе́, состоявшего в Женеве профессором философии. За это Бруно был посажен в тюрьму.

К счастью, ему удалось вырваться на свободу. Он отправился во Францию, где в то время разгоралась борьба между католиками и их противниками — протестантами (гугенотами).

Бруно удалось получить кафедру философии в Тулузском университете. Пламенные лекции Бруно, проникнутые новым духом, имели успех, но своим новаторством лектор восстановил против себя приверженцев Аристотеля, заседавших в совете университета. Атмосфера для Бруно создалась тяжёлая; ему пришлось снова уехать.

В 1582 г. Бруно прибыл в Париж. Там он нашёл сильного покровителя в лице французского короля Генриха III. О своём пребывании в Париже Бруно впоследствии так рассказывал на допросе венецианской инквизиции 30 мая 1592 г.:

«Я прочитал в Париже замечательную лекцию и сразу приобрёл такую репутацию, что король Генрих пригласил меня к себе и начал расспрашивать, природная ли у меня память, какой я владею и учу других, или она приобретена мной каким-либо магическим искусством. Я удовлетворил его любопытство и из моих слов, да и по опыту, произведённому мною, он убедился, что знание, а не тайное искусство одарило меня.

После этой беседы я принялся писать книгу «О тенях идей». Её я посвятил его величеству. Он стал моим благосклонным и ревностным читателем, и я продолжал читать лекции в этом городе; только вследствие начавшихся потом беспорядков я взял отпуск и с письмами короля отправился в Англию».

В Париже был знаменитый университет Сорбонна — оплот католицизма. Король Генрих III предложил Бруно занять кафедру философии в Сорбонне, но Бруно не согласился. Он так объяснял причины своего отказа:

«Сорбоннскую кафедру я не хотел принять, потому что в этом городе было правило, что лекторы должны посещать мессу и другие священные службы. А я всегда этого избегал, зная, что меня отлучили за то, что я оставил монастырь и рясу. Правда, в Тулузе я читал лекции, но там я оставался свободным, а в Париже, если бы я принял обязанности профессора, я оказался бы связанным».

Генрих III нашёл выход из положения, сделав Бруно экстраординарным профессором Сорбонны. Но и в Париже Бруно не удалось спокойно жить; его стали преследовать католические церковники. В конце 1583 г. он покинул Париж и отправился в Лондон.

Король Генрих III дал ему рекомендательное письмо к французскому послу в Англии Мишелю де Кастельно́.

В Лондоне беспокойный профессор нашёл, наконец, довольно надёжный приют и относительный покой.

В Лондоне Джордано Бруно имел успех. Его пылкость и красноречие сильно действовали на слушателей.

Но Бруно не мог убедить своих противников в правоте новых идей о строении вселенной и своего философского учения.

Противники Бруно плохо понимали то революционное учение, которое для Бруно являлось источником блестящих и головокружительных выводов, — учение Коперника о Земле как планете, обращающейся вокруг Солнца и вращающейся вокруг оси.

Во время своего пребывания в Англии Бруно неоднократно выступал на публичных диспутах и читал лекции.

В Оксфордском университете Бруно выступил на диспуте против представителей официальной науки. На этом диспуте Бруно сделал доклад о бесконечности вселенной и многочисленности обитаемых миров. Он увлёк своим пылким красноречием молодую часть аудитории — студентов, но оксфордские профессора очень холодно встретили новые идеи Бруно, сокрушавшие аристотелевский геоцентризм.

Молодёжь устроила Бруно овацию, но профессора добились того, что Бруно запретили продолжать начатые им публичные лекции. Ему пришлось, несмотря на триумф на диспуте, покинуть Оксфорд.

Примечания

1. Ф. Энгельс, Диалектика природы, 1948, стр. 154.

2. Книга в сокращённом переводе выпущена под названием «Неаполитанская улица» издательством «Искусство» в 1944 г.