§ 6. Рождение атомизма и космология Левкиппа и Демокрита

Из этого тупика натурфилософию вывели в V—IV вв. до н. э. предшественники и основатели атомизма. К первым принадлежали Анаксагор и Эмпедокл, вторыми были Левкипп и Демокрит.

Анаксагор (500—428), родившийся в Малой Азии, 30 лет прожил в Афинах и основал здесь Афинскую школу натурфилософии. Он продолжил развитие космологических идей Анаксимена и нашел выход для естествознания из тупикового, парадоксального по своим выводам учения Парменида о бытии. Вместо одного-единого, неподвижного и совершенно бесплодного бытия в учении Парменида Анаксагор выдвинул идею вечного неизменного существования бесчисленного множества бесконечно малых качественно подобных величин — как бы материализованных элементарных качеств (Аристотель назвал их гомеомериями). Это — элементы теплоты, горечи, сладости, различных цветов и т. д., а также немногие па́ры противоположных качеств: светлое — темное, сухое — влажное и т. п. С именем Анаксагора связывают афоризмы «все во всем» или «во всем есть часть всего». Стихии же — элементы вещества («вода», «земля», «воздух» и «огонь») он рассматривал как составные, вторичные элементы, образующиеся из различного сочетания первичных качеств. Анаксагор отрицал возможность абсолютной пустоты. Он же первым указал на относительность понятий малого и большого.

В учении о Вселенной Анаксагор первым вполне определенно отверг идею цикличности изменения Космоса и утверждал его однонаправленное эволюционное развитие от некоего начального состояния, когда все вещи были смешанными в виде одной неподвижной однородной массы. Он считал, что развитие мира начинается в инертной материи под воздействием активного агента — мирового Ума («Нус») с возникновения вращения в одной области пространства. Подобно водовороту или вихрю, такое вращение затягивает в себя все более далекие области первичной смеси. Вращение приводит к разделению стихий на слои эфира («огня») и воздуха. Последний заполняет внутренние части вихря, огонь же — наружные. Сгущение воздуха порождает Землю (в Центре мира) и все земные вещи, а также облака и воду.

В противовес разделяющему действию вращения в космогонии Анаксагора действует и другой принцип: «стремление подобного к подобному», что приводит к созданию различных, но однородных веществ.

По мере распространения вширь и роста массы Вселенной ее вращение, как считал Анаксагор, постепенно замедлялось и в нашу эпоху наблюдается лишь как суточное вращение неба. В связи с этим он допускал, что и Земля как центральное сгущение вначале вращалась, но затем, захватывая наиболее плотные части вещества, быстро замедлилась и сейчас неподвижна или (!) почти неподвижна.

Небесные светила Анаксагор (в духе Анаксимена) считал некогда оторвавшимися от Земли (в результате ее быстрого вращательного движения вначале) глыбами скал, которые затем раскалились от трения при быстром движении сквозь мировой (огненный) эфир (здесь виден вклад в древнюю космогонию наблюдений реального падения метеоритов). Анаксагору приписывают объяснение падения (и даже предсказание падения!) огромного, величиной с «два воза», железного или, скорее, железокаменного метеорита в устье Эгоспотамы на севере Греции в 470 или 467 г. до н. э. Анаксагор считал его куском, оторвавшимся от Солнца, и на этом основании заключил, что и другие звезды суть раскаленные камни и могут время от времени срываться с неба «подобно кускам обветшавшей крыши». (При этом удержание звезд на небе он объяснял их вращением: центробежная сила прижимала их к твердому небу; а падение — замедлением вращения.)

Солнце Анаксагор считал чрезвычайно большой раскаленной глыбой, даже «огненной насквозь», размеры которой он сравнивал с целым полуостровом Пелопоннесом (занимающим треть территории Греции). Заключение о столь больших размерах объекта, видимого весьма малым, было для того времени очень смелым (вспомним, что Гераклит представлял Солнце поперечником всего в 1 фут!). Но еще более смелым было утверждение о родстве Солнца с Землей (оторвавшаяся от нее и раскалившаяся глыба!). Анаксагору принадлежит, видимо, наиболее раннее утверждение, что Луна — не только темное тело (об этом говорил уже Фалес), но во всем похожа на Землю — имеет горы и впадины и даже (!), быть может обитаема.

Он первым правильно объяснил причину лунных и солнечных затмений — загораживанием этих тел, а не их погасанием, как думали некоторые, например его старший современник Ксенофан Колофонский.

В своей теории Вселенной Анаксагор, хотя и наивно, но на основании естественных причин «объяснил» едва ли не все известные тогда небесные явления — Млечный Путь (как «отражение звезд, не освещенных Солнцем»?...), кометы («скопища плачет, испускающих пламя»), «падающие звезды» («подобие искр, выбрасываемых воздухом»), молнии («трением туч»!) и т. п. Сочинение Анаксагора «О природе» дошло до нас лишь в небольших отрывках (около 20). В историю древнегреческой науки он вошел как первый выдающийся профессиональный исследователь природы в различных областях, в том числе в медицине и биологии. Однако в бурной жизни древнегреческих городов-государств философы не стояли в стороне от общественной деятельности. В конце жизни Анаксагор подвергся гонениям, обвиненный и в земных и в небесных «грехах», в том числе в покушении на... божественную природу Солнца, и умер в изгнании (на севере страны в Лампсаке).

Эмпедокл (ок. 490 — ок. 430) с острова Сицилия, поэт, философ, врач, слушавший в свое время Анаксагора, в учение о Вселенной внес новую идею — две противоположные попеременно действующие силы — соединения и разъединения, представив первую как «любовь» (филиа), а вторую как «вражду» (нейкос). Вселенная у него изменяется циклически и оказывается то в состоянии полной однородности, то крайней неравновесности, когда в одной полусфере мира скапливается огонь, а в другой воздух (эфир). Такое крайнее нарушение равновесия, по Эмпедоклу, должно вызвать все убыстряющееся вращение, разделяющее элементы на концентрические слои, пока вновь освобождающаяся сила «любви» не начнет свою объединяющую и уравновешивающую все работу. Вселенную Эмпедокл считал замкнутой, ограниченной некоторой оболочкой, но не сферической, а яйцеподобной, из отвердевшего эфира. Звезды считал огненными и прикрепленными к небосводу, а планеты свободно двигающимися своими путями. Как писал о нем Диоген Лаэртский, «Солнце он почитает обширным скопищем огня, величиною более Луны; Луну — кругловидной; небо же — кристаллообразным» [39, с. 327]. Другие же приписывали ему мнение, что Солнце лишь зеркало, отражающее свет огненной полусферы мира, либо же блик света, отброшенный от Земли на небосвод.

Левкипп (расцвет деятельности — середина V в. до н. э.) был слушателем Зенона Элейского. Он высказал следующие мысли о Вселенной (в пересказе Диогена Лаэртского): «Вселенная беспредельна... все в ней переменяется одно в другое... она есть пустота и полнота» (и то и другое он называет «основами»), из этих «основ» возникают и в них разрешаются бесконечные миры. Вот как он представлял возникновение миров: «Из беспредельности отделяется и несется в великую пустоту множество разновидных тел; скапливаясь, они образуют единый вихрь, а в нем, сталкиваясь друг с другом и всячески кружась, разделяются по взаимному сходству... легкие тела отлетают во внешнюю пустоту... остальные сцепляются... образуют... некоторое первоначальное соединение в виде шара». В свою очередь от этого вращающегося шара отделяется более «тонкая» оболочка, постепенно захватывающая в свой вихрь внешние части и, воспламеняясь (явно от движения), дает начало светилам. В центр «шара» стекается все плотное, и здесь образуется Земля. Круг Солнца у Левкиппа самый далекий от Земли, круг Луны — ближайший, остальные светила кружатся между ними. В отличие от других тел в Луне «огня лишь немного». Возникновение и гибель миров совершаются «по некой неизбежности» [39, с. 342—343].

Это учение значительно дополнил и развил великий древнегреческий философ Демокрит (470/457—370/357), родом из Абдеры на северном побережье Эгейского моря. Он побывал в странах Востока — Персии, Вавилоне, а также в Египте и был особенно широко известен современникам благодаря многочисленности своих сочинений, от которых сохранилось очень немногое. Демокрит не только развил космофизическое учение Левкиппа, но дополнил его теорией познания, логикой, этикой.

Главной заслугой Левкиппа была идея атомов. Идею Парменида о едином вечном совершенном (сферическом) бытии он развил в том же направлении, что и Анаксагор, но полнее и детальнее. Вместо единого бытия он также утверждал существование бесконечного множества его видов. Но в отличие от Анаксагора в его учении они совершенно бескачественны, различаясь лишь формой и величиной. Они рассматривались как вечные, неизменные, неделимые («нерассекаемые» по греч. — «атомы») сущности. Другим нововведением Левкиппа в древнегреческой натурфилософии была идея существования абсолютной пустоты — «небытия» (прежде под «пустотой» всегда понималась «бездна воздуха» и т. п.). Эти идеи и принял за основу своего учения Демокрит. И в последующие века оно воспринималось как единое учение Левкиппа — Демокрита.

Согласно этому учению атомы невидимы из-за их малости и носятся беспрестанно и хаотически в абсолютной пустоте. Но соединяясь, благодаря шероховатости своей поверхности и различию формы, и подчиняясь стремлению подобного к подобному, они могут вызывать местные завихрения, т. е. вращательные движения больших масс вещества, которые и становятся, таким образом, зародышами новых вселенных.

Абсолютно пустое беспредельное пространство Левкиппа — Демокрита мыслилось изотропным и однородным: в нем не было преимущественных направлений и мест (верха, низа, периферии, центра). Но в каждой «местной» вихревой вселенной, наполненной веществом, пространство оказывалось уже неизотропным, вернее, поведение тела в пространстве, которое определялось плотностью тел: более плотные соединения атомов устремлялись к центру вселенной-вихря, более рыхлые — к ее периферии. Каждая вселенная мыслилась отделенной от окружающей пустоты оболочкой, не позволявшей атомам разлетаться из своей вселенной, которая, таким образом, оказывалась устойчивой по составу и массе.

Центральное сгущение в «нашем» вихре превратилось в Землю, которую Левкипп и Демокрит представляли сходной с низким цилиндром и даже «уточнили», что торцы цилиндра вогнуты (след оптической иллюзии при наблюдении на открытом месте: круговая линия горизонта кажется приподнятой). Вначале Земля (как считал и Анаксагор) вращалась вокруг оси, но, набрав свою массу, остановилась. По мнению некоторых историков, Солнце, Луна и другие светила в космогонии Левкиппа — Демокрита не родились внутри вихря, а были захвачены в процессе распространения вихревого движения в пространстве.

Возможно, под влиянием вавилонской (или египетской) астрономии Демокрит уточнил расположение светил по их удаленности от Земли: Луна, Венера, Солнце, сфера звезд (о других планетах не говорится). У Левкиппа (как и у Анаксимандра) наиболее далеко от Земли, дальше звезд (!) располагалось Солнце и не была отражена особая «привязанность» к нему Венеры.

Совершенно новым, гениальным было в принципе правильное объяснение природы Млечного Пути, данное Демокритом. Он утверждал, что это — огромное скопище слабых звезд, невидимых по отдельности. Вряд ли, однако, Демокрит понимал это как скопление звезд в пространстве, скорее — как скученное расположение их на звездной сфере.

Демокрит допускал существенное различие вселенных, считая возможными миры-вселенные с Солнцем и Луной, большими по размерам, чем наши; с несколькими солнцами и лунами (!) или вовсе без них; наконец, миры обитаемые и необитаемые, миры разных возрастов. Он полагал, что наша и подобные ей вселенные находятся в расцвете, другие в это время могут зарождаться, третьи разрушаться. Гибель отдельных вселенных, по мысли Демокрита, могла бы произойти, например, при их столкновении.

Таким образом, впервые в древней космологии была нарисована картина Большой Вселенной, беспредельной, включающей бесконечное число малых, местных вселенных (одной из которых и оказывалась наша). При этом смысл внешней сдерживающей разлет частей каждой «вселенной» оболочки, хотя и не уточнялся, но и не отождествлялся со сферой звезд (например, в нашей вселенной). Таким образом, возникал образ чего-то удерживающего все тела данной вселенной вместе и последняя оказывалась (выражаясь современным языком) динамически устойчивой вращающейся системой. Заметим также, что каждая вселенная в процессе своего становления оказывалась к тому же «расширяющейся» в том смысле, что вихрь распространялся, захватывая новые порции вещества и новые объемы пространства. Такая картина была возрождена спустя более двух тысяч лет в гипотезе Канта. Однако в учении Левкиппа — Демокрита единственной реальной была наша наблюдаемая Вселенная с Землей в центре. Остальные — лишь мыслимыми теоретически. Даже разумом их присутствие еще не допускалось ни в одном наблюдаемом объекте.

Все описанные процессы, по Левкиппу и Демокриту, происходят по необходимости, в силу внутренней закономерности и под действием внешних причин: «Ни одна из вещей не возникает попусту, но все совершается по закону и в силу необходимости». Демокрит также писал о «причинах небесных явлений». Даже боги у него не были бессмертными, а лишь чрезвычайно устойчивыми соединениями атомов!

Демокрит, возможно, впервые в истории знаний, пришел к идее дискретности пространства: линии, поверхности и объемы он считал состоящими из огромного, но не бесконечного числа соответствующих меньших элементов. На этой основе он пытался разрешить парадоксы Зенона.

Развивая идеи Гераклита Эфесского, Демокрит утверждал, что начальным этапом получения знания о мире являются ощущения. Но они дают лишь «темное знание», без раскрытия причин. Получить истинное знание, по Демокриту, можно только путем размышлений на основе анализа ощущений.

Учение Левкиппа — Демокрита представляло собой первую естественнонаучную и логическую систему природы, построенную на едином атомистическом принципе и на идее детерминизма. Намного опередившее интеллектуальный уровень эпохи и будучи чисто умозрительным, оно не было понято и принято в качестве руководящей программы не только своими современниками, но и потомками на протяжении двух тысяч лет.