§ 2. Место и роль научной картины мира в развитии знаний

Научная картина мира зародилась в процессе формирования самого человека как мыслящего существа, творческой индивидуальной и общественной личности. Зародышем научной картины мира было осознание (открытие!) закономерности окружающей природы Главную роль в таком осознании сыграли астрономические явления: движение звездного небосвода, Солнца, Луны, смена лунных фаз, смена сезонов, связанная с изменением полуденной высоты Солнца. Вначале интеллектуальное осознание действительности не выделялось из эмоционального отображения ее в рисунках, мифах, сказках. Вместе с тем уже на самом примитивном уровне существования человеческих сообществ появились и мифы космологического (в современном нам смысле, т. е. и космогонического) содержания, не только изображавшие наблюдаемый мир, но и пытавшиеся объяснить его. К этому вынуждали потребности жизни — необходимость лучше приспособиться к действию грозных сил природы и даже использовать их.

Выделившись из эмоционального, картинного, т. е. целостного отображения мира, интеллектуальное его осознание также формировалось как целостное картинное отображение видимого мира. Первобытная мифологическая антропоморфная картина мира с течением времени абстрагировалась в виде натурфилософии и лишь затем произошло разделение ее на отдельные ветви дифференцированного наблюдательно-теоретического знания — исследования «натуры» и на философию — выявление универсальных законов бытия. Таким образом, именно астрономическая, вернее, «космофизическая» картина мира стала колыбелью самой науки как специфического рода духовной деятельности человека. Но и дальнейшее, несравненно более глубокое, детальное изучение теперь уже отдельных сторон действительности каждой наукой не могло успешно развиваться без выработки представлений о целом, без создания научной картины мира.

В истории развития различных аспектов картины мира возникали и тупиковые направления. И здесь особо выделяется астрономическая картина мира. Отголоском наиболее древних попыток моделировать космические закономерности на основе самых примитивных антропоморфных представлений являются разнообразные формы религии, хотя со временем она и развилась в самостоятельный вид духовной деятельности человека. Особенно живучим оказался «религиозный», догматический стиль мышления. На трудных рубежах развития науки при осмыслении вновь открываемых глубочайших закономерностей природы даже в наши дни некоторыми учеными дается идеалистическое, религиозное истолкование их (например, антропного принципа).

Первые и еще мало обоснованные попытки активного использования природных сил и закономерностей нашли отражение в возникновении других тупиковых направлений познания: шаманства, знахарства, астрологии, алхимии. Но в отличие от религиозного мировоззрения, превратившего древнейшее мифологическое антропоморфное объяснение мира в символ веры, знахарство, астрология и т. п. содержали и некие элементы объективных знаний, почерпнутых из длительного житейского опыта или даже из специальных наблюдений; так, в астрологии это были первые попытки уловить действительно существующие взаимосвязи процессов в Космосе и на Земле. Но абсолютизация чрезвычайно ограниченных и неточных наблюдательных данных, крайняя переоценка своих возможностей в установлении тех или иных связей между явлениями завели эти направления в тупик, породив феномен «лженауки».

Историческая роль научной картины мира в каждую эпоху развития науки — создавать некий эскиз действительности (всегда целостный), который накладывает определенные ограничения на характер допустимых, «разумных» новых гипотез для объяснения тех или иных явлений и объектов. Подобно силовому полю, картина мира как бы направляет движение мысли, организует ее в постановке задач и выборе путей решения, в осмыслении полученных результатов.

Так, геоцентрическая картина мира Аристотеля — Птолемея запрещала как ненаучные идеи и объяснения, опиравшиеся на идею подвижности Земли или идею сходства земного и небесного миров. Напротив, гелиоцентризм, стержневой идеей которого была идея подвижности Земли, освобождал мысль и подсказывал целый ряд новых идей: о множественности центров тяжести, о сходстве Земли и Луны, Солнца и звезд.

Формируясь на основе достоверных знаний и теорий, наиболее устойчивых гипотез, научная картина мира намечает как бы генеральный план, стратегию развития науки, выделяя главные, перспективные направления научных исследований, а порой и подсказывая решение, прежде чем это станет доступно конкретной, наблюдательной науке.

Двигаясь по намеченным картиной мира направлениям, конкретная наука подтверждает часть ее гипотетических конструкций и, таким образом, переводит их в ранг элементов достоверного знания, в ядро науки, а часть отбрасывает как не выдержавшие испытания на новом уровне средств и методов познания.

Так, традиционные объяснения синхронности изменений лучевых скоростей и блеска у δ Цефея двойственностью звезды (конец XIX в.) или пульсаров как белых карликов особого типа, очень быстро пульсирующих (конец 60-х гг. XX в.), весьма быстро уступили место новым идеям — пульсации звезд в первом случае и быстрого вращения магнитных сверхплотных (нейтронных) звезд во втором.

И хотя заранее известно, что научная картина мира — это лишь временная модель действительности, без ее построения и без восприятия ее как достаточно надежного (на значительном промежутке времени), адекватного отображения действительности человеческий разум не мог бы продвигаться дальше в познании мира или, во всяком случае шел бы только на ощупь, действуя малоэффективным для человека методом ЭВМ — перебором очень многих вариантов. Такой «машинный» путь познания можно назвать линейным процессом. Другой путь познания (единственный возможный для человека), включающий создание общей научной картины мира и использование ее как идейной опоры в дальнейшем продвижении в изучении природы, вводит в действие обратную связь: созданная на основе ядра науки картина мира сама начинает воздействовать на научный процесс, ускоряя (или замедляя!) его и делая нелинейным.

Таким образом, картина мира является и результатом и условием развития конкретной науки.