§ 4. Возрождение идеи эволюционного нециклического развития Вселенной. Николай Орем

Новое понимание принципов устройства Вселенной зародилось в трудах другого французского математика, астронома и философа, переводчика и комментатора (а отчасти и критика) Аристотеля, также в свое время ректора Сорбонны Николая Орема (20-е гг. XIV в. — 1382). Он заинтересовался сначала общей математической проблемой соизмеримости и несоизмеримости величин, отношений и «отношений отношений». Но затем перешел к проблеме более конкретной и в середине XIV в. написал ставшее вскоре широко известным сочинение «О соизмеримости или несоизмеримости небесных движений». Поставленная в нем проблема имела большое мировоззренческое значение. В средние века возродилась пифагорейская идея целочисленности отношений величин во Вселенной как проявления высшей мировой гармонии (и даже идея «музыки небесных сфер»). Отвергая это последнее наивное представление, Орем видел гармонию мироздания в характерных математических отношениях величин во Вселенной. Обсуждение этой проблемы он представил в виде спора двух муз науки — Арифметики и Геометрии. Первая выступала в защиту соизмеримости небесных движений, ссылаясь на древние и средневековые авторитеты, на их утверждения о целочисленности отношений как основе гармонии мира. Геометрия, напротив, отстаивала несоизмеримость небесных движений как основу высшей гармонии, состоявшей в красоте разнообразия качеств Вселенной, Спор представлялся незаконченным, но сам Орем склонялся к выводу Геометрии. «...Если все движения небес соизмеримы, — писал он, — необходимо тем же одинаковым движениям и действиям повторяться до бесконечности при условии, что мир существовал бы вечно» [101, с. 382]. Такую упрощенную Вселенную Орем устами Геометрии сравнивал с песней кукушки и склонен был приравнивать изменения во Вселенной, скорее, к музыкальной теме с бесконечными вариациями. На примерах из математики он показал большую вероятность несоизмеримых соотношений между величинами, а в отношении Вселенной считал такой вывод оправданным не только эстетически, но и физически.

На этом основании Орем выступал против юдициарной и гороскопической астрологии. Он не отрицал возможности физического влияния на процессы на Земле и даже на человеческий организм со стороны небесных тел. Но утверждение о связи между тем или иным расположением светил и судьбами отдельных людей и даже государств и советы руководствоваться этим в делах считал опасным шарлатанством. В отличие от своих современников, также критиковавших астрологию, Орем впервые выдвинул против этой лженауки научные аргументы (в двух сочинениях, изданных лишь в XX в.). Он указывал, что при несоизмеримости движений небесных тел их одинаковое расположение друг относительно друга, строго говоря, никогда не может повториться, а поэтому не существует и утверждавшегося еще пифагорейцами некоего «великого года» («круговорота событий»). По мысли Орема, принцип устройства мира таков, что позволяет, «чтобы всегда появлялись новые и несходные с прежними констелляции (сочетания светил) и разнообразные действия, дабы тот длинный ряд веков, который подразумевал Пифагор под «золотой цепью», не замыкался в круг, но уходил без конца по прямой всегда вдаль». В сочинении «Об отношениях отношений» Орем писал, что раз вероятность несоизмеримых отношений между величинами больше (а это он показал на математических примерах) и, следовательно, более вероятна несоизмеримость скоростей светил, то отсюда можно утверждать несоизмеримость во Вселенной и путей и времен движений тел. «Следовательно, — заключал он, — правдоподобно, что день и солнечный год являются временами несоизмеримыми, а если это так, то невозможно определить истинную величину года; например, если год продолжается столько-то дней и часть дня, несоизмеримую с днем».

Идея о несоизмеримости небесных движений могла быть подсказана Орему самим Птолемеем, который в своем астрологическом сочинении «Четверокнижие» (его перевел Орем) писал, что положения светил на небе не могут в точности повториться либо вовсе, либо в срок, обозримый человеческим умом. Аналогичный аргумент в пользу несоизмеримости движений светил приводил и Орем, указывая, что, например, соединение данной планеты с Солнцем может происходить в любом зодиакальном созвездии. Но к XVI в. глубокие идеи Орема увяли в атмосфере схоластических диспутов. Лишь в XVII в. эти идеи возродил и развил Кеплер. В своем сочинении «Книга о небе и Вселенной» Николай-Орем обращал внимание и на невозможность по крайней мере доказать неподвижность Земли.

Итак, в средневековой Западной Европе, главным образом в XIII—XIV вв., обсуждались некоторые глубокие космологические идеи (частью почерпнутые в сочинениях древнегреческих авторов), которые в последующие века стимулировали формирование принципиально новых элементов астрономической картины мира. Вместе с тем астрономия как наблюдательная и математическая наука здесь не получила развития, так как не имелось ни стимулов, ни условий для систематических наблюдений (редчайшим исключением была деятельность Альфонса X). В интеллектуальной жизни господствовали богословские споры и схоластика, подменившая живую науку.