Глава пятая. В чем лженаучность астрологии

Ложность и фантастичность основных идей астрологии стали особенно ясными и убедительными с того времени, когда наука о небе благодаря Копернику и его последователям Галилею, Кеплеру и другим великим астрономам вступила на правильный путь. Эти ученые отвергли сложное, искусственное геометрическое построение, с помощью которого Птолемей объяснил движение планет, и тем самым отбросили представление, что Земля находится в центре Вселенной.

Система Птолемея была чрезвычайно сложна и громоздка и к тому же не давала возможности точно вычислить наперед положение планет на небосводе — все заметнее стали выявляться неувязки в ее выводах с наблюдениями. А между тем с конца XV в. потребность в составлении достаточно точных астрономических таблиц сильно возросла по очень важным, чисто экономическим причинам.

В то время уже стал развиваться капитализм, начались поиски удобных морских путей в Индию, которая считалась очень богатой страной. Это, как известно, привело к целому ряду великих географических открытий, в том числе к открытию новой части света — Америки. Но ориентировка в открытом море производится по небесным светилам, так что интересы мореходства, торговли, экономики властно требовали от астрономов точных предсказаний положения светил. Дальнейшее развитие астрономии возможно было лишь на основе решительного отказа от геоцентризма, как это показал Коперник в своем великом труде «Об обращениях небесных кругов», вышедшем в 1543 г.

Коперник выдвинул взгляд, что видимые нами движения светил — обман зрения: мир не таков, каким он нам с первого взгляда кажется. На самом деле не Солнце и звезды обращаются вокруг Земли, а Земля вращается вокруг своей воображаемой «оси» подобно волчку, с запада на восток, в течение 24 час. и в то же время обращается вокруг Солнца. При этом Земля представляет собой одну из планет и вместе с другими планетами входит в состав небольшой группы тел, которую мы называем солнечной системой.

Значит, планеты — это как бы небесные земли, т. е. землеподобные тела, которые светят лишь отраженным светом, полученным от Солнца. Они движутся вокруг Солнца, и так как отстоят от него на разных расстояниях, описывая свои орбиты в различные промежутки временя, то они имеют различное расположение относительно Земли в разное время. Благодаря движению самой Земли мы видим планеты с разных точек пространства и планетные движения кажутся нам весьма сложными и запутанными. Каждая «петля», наблюдаемая в движениях планет, есть отражение в их пути ежегодного обращения Земли вокруг Солнца, так что сложность движения всякой планеты по небосводу — лишь кажущееся явление, вызванное обращением планеты и Земли вокруг Солнца в одном и том же направлении.

Учение Коперника, сменившее старый геоцентризм, является одним из поворотных моментов в истории науки. Ведь только благодаря ему мы получили научный, правильный ответ на старый вопрос: что такое Земля и где она находится? Оказалось, что Земля, подобно всем небесным телам, находится в мировом («небесном») пространстве, так что нечего говорить о разделении Вселенной на мир подлунный и астральный, на Землю и небо. Конечно, этим не только был до основания разрушен геоцентризм, но и доказано материальное единство мира, что нанесло удар религиозному мировоззрению. Именно поэтому Энгельс назвал опубликование книги Коперника «революционным актом».

Наблюдения Галилея в 1609—1610 гг. в зрительную трубу, положившие начало телескопической астрономии, явились блестящим наглядным подтверждением учения Коперника, так как они очень ясно показали, что планеты — это миры, которые имеют ту же природу, что и Земля. Особое значение имело открытие в 1610 г. Галилеем спутников Юпитера, так как оказалось, что эта планета представляет как бы солнечную систему в уменьшенном масштабе. Это открытие явилось большим ударом для антропогеоцентризма богословов, астрологов и т. д., для представления, что все существует лишь для человека, для «венца творения». Астрологи, вслед за теологами, спрашивали Галилея: так как бог ничего не создал без цели и так как Вселенная сотворена для человека, то чему могут служить такого рода «ничтожные» тела? А астролог Горки договорился до того, что спутники Юпитера не более как оптическая иллюзия, обман зрения, потому что, если допустить их реальность, невозможно понять, для чего они существуют, их приходится признать бесполезными для человека.

Астролог Сиччи следующим образом «опровергал» открытие спутников Юпитера: «В голове имеется семь отверстий для окошек — две ноздри, два глаза, два уха и один рот; сообразно с этим и в небе имеются две благоприятных звезды — Юпитер и Венера, две вредоносных — Сатурн и Марс, два светила — Солнце и Луна, и безразличный ко всему Меркурий. Отсюда, как и из множества других явлений природы, как например из того обстоятельства, что существует всего семь металлов и т. д., перечислять которые было бы утомительно, мы усматриваем, что планет должно быть непременно семь. Сверх того, спутники не видимы для простого глаза, почему и не могут оказывать влияния на Землю, следовательно были бы бесполезны, а потому и не существуют. Притом евреи и другие древние народы, как и современные европейцы, приняли деление недели на семь дней и назвали их именами семи планет; если число планет мы увеличим, то вся эта система разрушится до основания».

Все эти доводы, которые теперь не могут не казаться нам смешными, необходимо вытекали из самых основ астрологического миропонимания. Но Галилей правильно указывал, что, каковы бы ни были соображения о невозможности существования более семи планет, они едва ли имеют какой-нибудь вес, раз новые планеты (спутники) открыты и видимы вооруженным глазом. А что касается бесполезности этих небесных светил, то, как он остроумно заметил, виновата в этом природа, но не он.

Некоторые думают, что если бы вавилоняне знали, что капризное видимое движение планет — не что иное, как отражение действительного движения Земли и планет вокруг Солнца, то астрология вообще не возникла бы. Что это не так, видно хотя бы из того, что Кеплер и его учитель и друг Местлин, бывшие горячими сторонниками учения Коперника, знали об этом, однако от астрологии окончательно не отказались и считались при жизни больше астрологами, нежели астрономами.

Историки астрономии обыкновенно говорят, что Кеплер лишь внешним образом следовал астрологии, а в действительности в нее не верил, так как трудно предположить, чтобы человек, открывший законы небесных движений, мог верить астрологическим бредням. В подтверждение этой точки зрения они ссылаются на ряд презрительных замечаний Кеплера о звездочетстве.

Из этих замечаний Кеплера историки астрономии делают вывод, что этот великий исследователь составлял гороскопы только из нужды, ради заработка, чтобы иметь возможность продолжать свои астрономические работы. Он писал: «Конечно, эта астрология — глупая дочка; но, боже мой, куда бы делась ее мать, высокомудрая астрономия, если бы у нее не было глупенькой дочки! Свет ведь еще глупее и так глуп, что для пользы этой старой разумной матери глупая дочка должна болтать и лгать. И жалованье математиков так ничтожно, что мать, наверное бы, голодала, если бы дочь ничего не зарабатывала». Однако Кеплера к занятиям астрологией толкало не только весьма тяжелое материальное положение, но и вера во влияние небесных светил на земные явления. Это, между прочим, видно из того, что Кеплер в одном из своих писем делал «предостережение некоторым теологам, медикам и философам, чтобы они при легкомысленном отбрасывании звездословного суеверия не выбросили ребенка вместе с водой из ванны и тем не повредили бы своей собственной профессии». Хотя Кеплер отвергал обычное толкование гороскопов, он все же составлял гороскопы не только князьям и другим высоким особам ради заработка, но и своим близким, т. е. он в известной мере сохранил веру в астрологию.

Вера эта покоилась у Кеплера главным образом на точке зрения абсолютной необходимости, исключавшей из Вселенной всякую случайность, как нечто объективное. В его представлении мир являлся единым целым, очень тесно связанным в своих частях: это огромный часовой механизм, который бог устроил и поддерживает на основании неизменных, незыблемых законов природы. При этом Кеплер полагал, что «волю бога» лучше всего наблюдать по наружным частям этого сложного механизма, по небесным светилам. Таким образом, астрологическая концепция Кеплера была в сущности не чем иным, как аналогом метафизическому, механическому материализму, который, как показал Энгельс, окончательно еще не выходит за пределы теологического понимания мира.

Кеплер считал, что всякий человек обладает чувствительными силами к происходящим на небе событиям; при появлении кометы на небе силы эти тоже выходят из состояния равновесия и могут приводить не только к неестественным движениям крови, а вследствие этого к болезням, но и к сильным потрясениям духа. Таким образом, Кеплер не порвал окончательно с астрологией, но его взгляды значительно отличались от господствовавшей в его время суеверной страсти к звездочетству, так как он пытался объяснить влияние небесных тел на земные явления в физическом смысле, т. е. в духе естественнонаучного мировоззрения.

Вот почему Кеплер высмеивал разделение небесного свода на двенадцать «домов», которым астрологи при составлении гороскопа приписывали столь важное значение. В своей статье о гороскопе Валленштейна, составленном им в 1608 г., он говорит: «Астрологи изобрели разделение на двенадцать домов, чтобы иметь возможность давать различные ответы на все то, что желает знать человек. Но этот способ я считаю невозможным, суеверным, пророческим и началом арабской магии. Ведь в этом случае хотят давать утвердительный или отрицательный ответ на всякий вопрос, какой приходит в голову человека, хотят, следовательно, сделать из астрологии простое вычисление и в конце концов полагаются на внушение небесного (скорее, адского) духа».

Письмо Кеплера, написанное в 1611 г. и адресованное одному из приближенных императора Рудольфа, довольно ярко рисует весьма скептическое отношение Кеплера к астрологии. В этом же письме говорится об исключительном значении, которое этот император и его приближенные придавали астрологическим предсказаниям. Там же Кеплер высказал взгляд, что обычные астрологические предсказания довольно сомнительны и в качестве советов в важных делах они малополезны и не должны быть использованы в политической игре, в борьбе партий. «Поверь мне, — писал Кеплер, — обыкновенная астрология есть комедия и ее легко можно заставить обеим сторонам говорить приятное. По моему мнению, не только обыкновенную астрологию, но и ту, которая согласна с явлениями природы, следует отделять от таких трудных рассуждений».

На примере Кеплера мы видим, что благодаря учению Коперника астрология в то время зашла в тупик. Под влиянием привычных старых воззрений Кеплер не решался окончательно порвать с астрологическими идеями и поэтому допускал некоторое влияние небесных светил на земные события и жизнь людей. Но в то же время он, являясь сторонником учения Коперника, уже не мог не отвергнуть обычных астрологических предсказаний и, таким образом, практически отбросил звездочетство.

Важнейшим событием в истории естественнонаучной мысли с момента появления учения Коперника было открытие Ньютоном закона всемирного тяготения. Это открытие привело к возникновению точной науки — «небесной механики», которая нанесла окончательный удар астрологическому представлению о влиянии небесных явлений на земные.

Ньютон показал, что в движениях небесных тел все сводится лишь к двум причинам, тождественным с теми, которые мы встречаем на Земле. Одна из этих причин не что иное, как притяжение, которое заключается в стремлении частиц всякого вещества соединяться друг с другом и которая обнаруживается в стремлении камней и дождевых капель падать на Землю. Если бы в мире существовало одно только притяжение, то одни тела соединились бы с другими и вся Вселенная давным-давно превратилась бы в одну неподвижную массу. Но существует еще общее свойство тел — инерция, т. е. способность тела сохранять свое прежнее состояние движения или покоя. И останься на свете только одно это свойство, планеты тотчас же пошли бы по прямым путям, т. е. ушли бы прочь от Солнца. Ясно поэтому, что движение планет вокруг Солнца является результатом совместного действия этих двух свойств всякого вещества.

Если Коперник как бы соединил Землю с небом, указав ее место между небесными светилами, то Ньютон сделал следующий шаг и как бы соединил небо с Землей, показав, что светила движутся, перемещаются по тем же причинам, по которым дождевые капли падают на Землю. Противоположность между Землей и небом, разделявшая их мистическая граница, исчезла и перед взором человека открылось материальное единство мира. Стало ясно, что небо вовсе не является убежищем для сверхъестественного, божественного: свойства вещества, которые мы в состоянии открыть при помощи опытов на Земле, позволяют нам объяснить явления, происходящие в глубинах небесного пространства, так как мир един и единство его — в его материальности. В связи с этим старое антропогеоцентрическое мировоззрение — база астрологии и всякой религии — получило еще один чрезвычайно тяжелый, непоправимый удар.

Правда, учение Коперника чрезвычайно медленно завоевывало себе почву, встречая противодействие даже со стороны астрономов. Но важно то, что только победа учения Коперника, сделавшего планеты равноправными с Землей и этим нанесшего смертельный удар геоцентрическому мировоззрению, лишила астрологию всякого научного основания. Ведь с утверждением этого учения стала просто смешной вера в то, что движение планет существует для предопределения судьбы человека на Земле. С другой стороны, благодаря Ньютону стало ясно, что взаимодействие между небесными телами и Землей сводится почти исключительно к притяжению и что это притяжение вследствие колоссальности расстояний, отделяющих Землю от планет, чрезвычайно незначительно (если не считать приливов и отливов, вызываемых притяжением Луны и Солнца) и не оказывает никакого влияния на жизнь людей. Поэтому после Ньютона, окончательно укрепившего учение Коперника, в образованных кругах на астрологию начали смотреть, как на суеверие и даже мошенничество.

Это стало особенно ясно, когда на деле блестяще подтвердилось научное предвидение, сделанное другом Ньютона астрономом Галлеем. На основе закона всемирного тяготения этот ученый рассчитал орбиты двух десятков комет и сумел уверенно предсказать, что в 1758 г. появится та яркая комета, которая в 1682 г. привела в ужас всех суеверных людей. Когда эта комета действительно засияла на небе в предсказанное время, это явилось великим торжеством науки, так как люди убедились в том, что кометы, подобно всем другим телам, подчиняются закону Ньютона. А это значит, что кометы — не «небесные предвестники несчастий», а особый вид небесных тел, в которых нет ничего сверхъестественного, ибо их движение, как и движение планет и их спутников, можно весьма точно рассчитать.

Правильно пишет об отношении учения Коперника к астрологии в своей книге «Греческая астрология» Буше-Леклерк: «Пока астрономическая наука довольствовалась расширением Вселенной, оставляя Земле ее центральное положение, наивные идеи, породившие астрологию и сплотившиеся в одно целое под видом теории микрокосма, сохраняли убедительную силу традиции, в одно и то же время понятной и таинственной, оставаясь ключом неизвестного, хранилищем тайн грядущего. Астрологическая геометрия продолжала основывать свои построения на их первоначальном фундаменте, суженном, правда, но удержавшем значение фокуса всех небесных излияний. Но раз Земля объявлена планетой и брошена в пространство, — все построение, лишенное своего основания, в одно мгновение обрушилось. Единственная несовместимая с астрологией система — это та, которую предложил некогда Аристарх Самосский и позднее обосновал Коперник; несовместимость эта такова, что нет надобности укладывать ее в логическую формулу, она еще лучше сознается чутьем, чем разумом. Движение Земли разорвало, точно нити паутины, все воображаемые цепи, связывающие ее со звездами, — теми звездами, которые, казалось, только ею и были заняты!».

Открытия Галилея и Кеплера подготовили почву для Ньютона, который, подчинив планеты общим законам природы, завершил дело Коперника, довел до конца дело сокрушения геоцентризма, без которого астрология невозможна. Закон всемирного тяготения обосновал представление Коперника, Бруно, Галилея, Кеплера и других сторонников новой системы мира, по которой между «земным» и «небесным» нет никакой пропасти. Поэтому неправильно утверждение Ф.Ф. Зелинского в его статье «Умершая наука», опубликованной в октябре—ноябре 1901 г. в журнале «Вестник Европы», что только Ньютон окончательно покончил с астрологией, что он отнял у нее «душу».

Астрологию обыкновенно называют «умершей наукой», забывая при этом, что такое определение является совмещением несовместимых понятий, так как никакая наука не может быть умершей, а астрология к тому же никогда и не была наукой. С другой стороны, при всей своей фантастичности и антинаучности астрология все же не являлась лишь просто беспочвенной выдумкой наивных людей, так как в конечном итоге она исходила из правильно отмеченного факта, что небесные явления оказывают громадное влияние на земные. Ведь уже чередование дня и ночи и смена времен года ясно говорят о том, что без солнечной энергии совершенно немыслима жизнь на Земле. Но все дело в том, что этот неоспоримый факт до крайности искажен, преувеличен, раздут астрологией, и отсюда все ее бредни. Значит, повод и некоторое подобие доказательства для звездочетства имелись, и это именно дало возможность сделать астрологическое суеверие наукоподобным, затрудняло его разоблачение.

Астрология учила определять все взаимные расположения семи небесных тел и их положение относительно зодиакальных созвездий для любого момента. Благодаря этому разрабатывались методы вычисления планетных движений, затмений и т. д., т. е. астрономия в нашем смысле слова. Это же побуждало царей, императоров, калифов и прочих властителей воздвигать обсерватории и содержать астрономов. В средние века и особенно в эпоху Возрождения теории планетных движений (в том числе сложнейшая из них — теория эпициклов) разрабатывались как средство для целей, которые ставила себе астрология.

Вера в астрологию невольно обусловливала некоторый прогресс в изучении астрономии. А прогресс настоящей науки привел к учению Коперника, которое произвело переворот в старой астрономии и уничтожило самые основы астрологии.

Дает ли нам это возможность признать за звездочетством хоть что-нибудь положительное? Конечно, нет. Ведь если в течение некоторого времени астрология и оказывала известное влияние на развитие астрономии, то вовсе не потому, что она сознательно стремилась открыть объективные закономерности, управляющие небесными явлениями. Как мы видели, астрология лишь косвенным образом, невольно и вопреки стремлениям астрологов способствовала развитию науки о небе, так как суеверие никогда не было и не могло быть орудием прогресса. И не удивительно: астрология в качестве разновидности ведовства неразрывно связана с религиозно-мистическим мировоззрением и расцветала главным образом в эпохи подъема религиозно-мистических настроений.

На современных звездочетов можно смотреть лишь как на авантюристов, но об астрологах древности и средних веков нельзя огулом говорить лишь как об обманщиках. Конечно, среди занимавшихся астрологией встречалось немало шарлатанов, пользующихся ею лишь как орудием наживы, как средством обирания легковерных людей. Но не следует забывать, что астрологией занималось немало высококультурных людей и что астрология вела к мысли о том, что человеческая жизнь не произвольна, что индивидуальные и исторические события управляются какими-то «закономерностями».

Не подлежит сомнению, что одно время астрология была заблуждением, а не обманом, так как она являлась как бы суррогатом науки, т. е. заблуждением неизбежным. История звездочетства ясно показывает, что астрология, подобно религии, представляет собой направление мыслей, обусловленное самим ходом общественного развития, вызванное всей совокупностью господствовавших в течение тысячелетий социально-экономических причин, порожденное классовыми противоречиями, неразрывно связанное с эксплуататорской идеологией.

Буржуазные историки науки всячески игнорируют классовый характер астрологии, замалчивая также классовую роль религиозного мировоззрения. Они обыкновенно говорят об астрологии как о случайном заблуждении человеческого разума, проявлении невежества и т. п. Оспаривая эту точку зрения, астроном А. Паннекук в своей речи «Астрология и ее влияние на развитие астрономии» говорил: «Суждение об астрологии как о печальном заблуждении ошибочно в двойном смысле. Мы не можем сожалеть об убеждении, которое послужило основной причиной развития астрономической науки до той высоты, которой она достигла уже в древние времена, и хотя астрология была отброшена при дальнейшем развитии науки и было доказано, что она являлась ошибочной теорией, она не может быть судима как заблуждение человеческого разума, точно так же, как и другие ошибочные теории, как например вихревая теория Декарта, теория истечения света Ньютона, теория флогистона или теория теплорода. Путь науки идет от ошибки к истине, или, вернее, каждая предыдущая фаза науки является ошибкой по сравнению с позднейшей истиной. Каждая космогоническая теория в старое время была обязательно геоцентрической и предполагала Землю и человека центром и целью мира. В этом понимании астрология была выражением веры в то, что Вселенная есть единство, в котором каждая часть зависит от остальных. Если мы поместим себя на момент среди идей того времени, какую более возвышенную цель могли бы мы себе представить, чем исследовать и открывать наиболее тесную связь между человеком и всем миром, между течением звезд и явлениями на Земле? И если бы нам удалось ее открыть, то какая наука могла бы иметь еще большее значение для человека? С этой точки зрения мы не будем удивлены, найдя, что большинство крупных астрономов древности верило в астрологию. Это относится и к астрономам средних веков, как к арабам, так и европейцам. Все они, изучая древнюю науку, занимались сами астрологией. И все это время астрономия зависела от астрологии; именно убеждение во влиянии звезд на Землю и надежда узнать будущее побуждали калифов и султанов Востока воздвигать обсерватории, оплачивать астрономов и т. д.».¹

Действительно, не только древняя, но и средневековая астрономия была неразрывно связана с астрологией, так что на звездочетство нельзя смотреть как на случайное заблуждение человеческого разума. Но не следует упускать из виду то обстоятельство, что в древности и в средние века всякая наука находилась под сильнейшим влиянием религиозного мировоззрения и что астрология и возникла в результате чрезвычайно заметного воздействия религии на астрономию. В сущности астрология представляет одно из верований, одну из форм религиозного мировоззрения, несмотря на то, что она учила, что человеческая жизнь не произвольна, что все происходит регулярно и вследствие этого может быть предвычислено. Поэтому Паннекук совершенно неправ, называя астрологию «ошибочной теорией» и ставя ее рядом со старыми, отвергнутыми наукой теориями флогистона, теплорода и т. д., так как астрологические представления принципиально противоположны всяким научным воззрениям.

Ведь если бы Паннекук был прав, то и на веру в душу, в сверхъестественные силы и т. д. можно было смотреть лишь как на одну из «ошибочных теорий», а это было бы совершенно неправильно, так как даже те научные теории, которые оказались ошибочными, неудачно старались доказать, что они основаны лишь на опыте: они создавались для объяснения одних, пока еще неизвестных из опыта свойств материи и на основании других, подтвержденных опытом.

Стало быть, даже те научные теории, которые сданы в архив истории, исходят из того, что все обусловлено законами природы, которые не зависят ни от какой воли. Но астрология не могла исходить из этого, хотя она и уверяла, что основывается на некоторых фактах, потому что она неразрывно была связана с верой в сверхъестественное, с религиозным мировоззрением (она отождествляла планеты с богами). Астрология противоположна науке, так что на нее нельзя смотреть как на какую-то ошибочную теорию — все астрологические воззрения были антинаучны. А то обстоятельство, что астрономы были вместе с тем и астрологами, свидетельствует лишь о том, что науке нелегко было освободиться от оков религиозного мировоззрения. Словом, астрология была исторически обусловленная лженаука, а не просто ошибочная теория.

Нередко астрологию сравнивают с алхимией, при этом проводят мысль, что астрология стоит в таком же отношении к астрономии, как алхимия к химии. Действительно, в фундаменте алхимических взглядов лежала идея о родстве различных веществ, а астрологи говорили о взаимозависимости различных частей Вселенной. Но все дело в том, что алхимики и астрологи чрезвычайно извратили эти важные в философском отношении идеи, придали им не только крайне односторонний, но и фантастический характер, потому что они стояли целиком на мистических религиозных позициях. По существу алхимия является религиозной идеологией, так как вера во всемогущее и всеспасающее золото — это религиозная вера: ведь золото алхимики старались добыть при помощи фантастического «философского камня».

Энгельс осмеивал людей, которые решили бы, что новейшая химия есть истинная алхимия, подчеркивал, что алхимия без философского камня так же абсурдна, как и религия без бога.

Все это вполне применимо и в отношении астрологии,² которая зародилась в то время, когда наука находилась в зачаточном состоянии. Астрология и алхимия представляют собой, по выражению Маркса, «детство науки», и поэтому они не могли не находиться под сильнейшим влиянием религии.

В своей статье «Историческое развитие и современные достижения астрономии» А. Паннекук отметил, что «в основе астрологического суеверия все же лежит глубокая основная идея единства и взаимозависимости между всем, что происходит на Земле и на небе, которая выразилась, естественно, в той форме, в какой она только и могла возникнуть у небольших человеческих групп, считавших себя Вселенной».

Действительно, астрология основывается на смутной мысли о единстве всей природы и взаимодействии всех ее тел и их движений. Но Паннекук, однако, не заметил того, что благодаря своей антропоцентрической и мистической основе астрологическая идея о «взаимной зависимости» неба и Земли, как отдельных частей Вселенной, чрезмерно преувеличена, извращена и поэтому приняла совершенно фантастический, мистический характер. Ведь астрологи считали, что Земля в качестве центра Вселенной совершенно отлична от всего небесного, и поэтому они говорили, что небесные светила, влияющие на все происходящее в подлунном мире, являются не материальными телами, а сверхъестественными, божественными существами. В связи с этим астрологическое учение о единстве Вселенной не только мистично, но и крайне односторонне: астрологи говорят не об обоюдном взаимодействии Земли и небесных тел, а только о движении или токе «сверху вниз», из горнего (астрального) мира в мир земной (дольний).

Как видно, в астрологии все же в некоторой мере содержится небольшой элемент истины, так как она говорит о «всемирной симпатии», т. е. о вселенской связи вещей и явлений. Но это свидетельствует только о том, что астрология, подобно религии и идеализму, есть не просто пустоцвет, но пустоцвет на живом древе познания. Ведь идея закономерной связи между человеком и природой настолько неправильно применена в астрологии, что приняла совершенно фантастический характер и даже превратилась в абсурд. Недаром В.И. Ленин отметил, что «всякую истину, если ее сделать "чрезмерной" (как говорил Дицген-отец), если ее преувеличить, если ее распространить за пределы ее действительной применимости, можно довести до абсурда, и она даже неизбежно, при указанных условиях, превращается в абсурд».³ Ведь из того, что Солнце оказывает влияние на происходящие на Земле физические и биологические явления, вовсе не следует, что небесные светила определяют все события в личной и общественной жизни людей.

Астрологии было чуждо представление о материальное единстве Вселенной, т. е. хотя она является учением о связи небесных и земных явлений, но выражено оно в такой односторонней форме, что получилось не «единство мира», а разрыв между Землей и небом. Решительный и важнейший шаг по пути уничтожения этого разрыва был сделан астрономией Коперника и философией Бруно (1548—1600), и этим именно был нанесен астрологиии сокрушительный удар. С тех пор поиски связи между человеком и Вселенной заменились поисками законов самой Вселенной.

Подлинное научное мировоззрение покоится на убеждении, что мир развивается по своим собственным законам, и поэтому открытие естественных законов, установление необходимой связи между фактами и есть задача науки, старающейся дать точное отражение действительности, верную картину мира. Что же касается религии, то Маркс справедливо назвал ее «извращенным миросозерцанием», так как она не знает необходимой связи: она устанавливает связь между явлениями не путем обнаружения внутренних свойств материи, естественных законов, а прибегая к помощи сверхъестественных сил. Религия по существу своему есть нечто противоположное науке, так как вместо рационального объяснения явлений, вместо установления действительной связи фактов мы в религии находим лишь фантастическое их толкование.

Так как астрология есть учение о влиянии небесных светил на все совершающиеся на Земле явления, то она, конечно, считает, что в мире нет ничего произвольного. Нетрудно, однако, заметить, что астрология чрезвычайно близка к религии и очень далека от науки, потому что в конечном счете она учит тому, что все происходит по неизменной высшей воле богов.

Поэтому надо признать совершенно неправильным замечание Б.Е. Райкова в его книге «Очерки по истории гелиоцентрического мировоззрения в России», что «в основе астрологического мышления лежала как-никак идея закономерной связи между человеком и природой» и что «эта идея в какой-то степени граничит с современными научными воззрениями, согласно которым возникновение и развитие жизни на Земле в конечном счете определяется той энергией, которую наша планета получает от Солнца».⁴ Райков, подобно Паннекуку, ошибочно старается во что бы то ни стало найти какие-нибудь здоровые, рациональные элементы в астрологическом гадании, и поэтому он говорит: «Астрология неверно представляла эту связь, оперируя ложными, наивно-суеверными зависимостями. Но под ворохом баснословия мелькала тень истины. Недаром астрономия развилась в тесной связи с астрологией и во младенчестве науки от нее неотделима, как и химия от алхимии. По сравнению с миропониманием церковника, видевшего в природе лишь непрестанное проявление божественной воли, не связанной никакими закономерностями, мышление астролога стояло, я бы сказал, на более высокой ступени».⁵

Та «закономерность мира», о которой говорит астрология, ничего общего не имеет с естественными законами, изучаемыми наукой. Верно лишь то, что отправной точкой возникновения астрологии была глубокая и верная, но односторонняя идея о связи всего со всем.

Звездочетство, как и религия, сознательно игнорирует то обстоятельство, что весь мир по природе своей материален, что действительное единство мира заключается в его материальности и что поэтому всякая закономерность должна мыслиться лишь как закономерность естественная, коренящаяся в самой материи, которая извечна и находится в безостановочном движении, изменении, развитии. Благодаря этому окончательно развенчивается «наукообразность» астрологии: несмотря на некоторые разногласия с религиозным мировоззрением, она насквозь мистична. Следовательно, она является реакционным учением, вполне созвучным идеологии господствующих, угнетающих классов.

Впрочем, в последнее время под влиянием грандиозных успехов астрономии, космонавтики, радиоэлектроники и т. д. многие астрологи поняли, что уже невозможно отрицать материальность мира. Они заговорили о том, что их предсказания имеют очень мало общего с «научно необоснованными» предсказаниями средневековых звездочетов, так как современная астрология признает, что «явления мира материальны и взаимно связаны». При этом они уверяют, будто именно потому, что «мир един и материален», судьбы людей зависят от положения небесных светил.

В действительности же современная астрология очень мало отличается от звездочетства прошлых времен. Это видно из того, что современные астрологи только на словах, а не на деле признают материальное единство мира, так как вовсе не говорят о влиянии на судьбы людей таких материальных факторов, как климатические, метеорологические и тому подобные явления. С другой стороны, все свои предсказания они по-прежнему делают только с учетом положения планет в зодиакальных созвездиях. Ведь они не обращают внимания на астероиды и другие созвездия, а в результате игнорируют влияние на Землю огромного числа звезд, туманностей, галактик и т. д.

Все это показывает, что для астрологии, как и для религии, неприемлемо учение о материальном единстве мира. Недаром на съездах астрологов немало говорилось о необходимости установления тесного союза между религией и астрологией, исходя из общности их идей.

Следует иметь в виду, что работы основоположников коперниканства, завершенные открытием закона всемирного тяготения, по существу касались лишь солнечной системы. Между тем изучение этой системы было только первым шагом в опровержении старой картины Вселенной, лежащей в основе астрологического суеверия. Следующие шаги связаны с открытиями в области галактической и внегалактической астрономии, которые весьма значительно расширили наши знания о Вселенной и тем выявили полнейшую смехотворность всякого антропогеоцентризма.

Самым крупным телом нашей планетной системы является наше Солнце, которое примерно в 1300 тыс. раз больше Земли. Давно уже были определены расстояния до некоторых ближайших к нам звезд и с тех пор стало ясно, что наше Солнце — это лишь одна из многих звезд, рассеянных в мировом пространстве. Чуть заметными искорками звезды кажутся нам только потому, что находятся гораздо дальше от Земли, чем Солнце. Так, ближайшая к нам звезда отстоит от нас на расстоянии, которое примерно в 270 тыс. раз превосходит расстояние от Земли до Солнца. В общем расстояния между звездами в миллионы раз превосходят поперечники самих звезд, и недаром даже в сильнейшие телескопы они кажутся нам только точками различной яркости. Если расстояние между отдельными звездами мысленно свести примерно к десятку километров, то и тогда звезды представились бы нам не больше, чем зернышки мака.

По своей светимости, действительной силе света звезды чрезвычайно разнообразны, и Солнце среди них занимает только среднее место. По объему некоторые звезды больше нашего Солнца в сотни миллионов и даже в миллиарды раз. Но наряду с этим существуют звезды, которые в тысячи и даже в миллионы раз меньше Солнца, т. е. не больше Земли. В общем оказалось, что наше Солнце по своим размерам, массе, температуре и другим признакам принадлежит к числу средних, чаще всего встречающихся звезд: ничего особенного, исключительного оно собою не представляет!

Недавние исследования показали, что у некоторых звезд из числа ближайших соседей нашего Солнца существуют планетоподобные спутники — темные, невидимые нами тела, небольшие по массе. Весьма вероятно, что среди них есть немало таких, которые могут быть названы настоящими планетами — «землями». Во всяком случае можно считать бесспорным, что планетные системы (как это предвидел еще великий мученик науки коперниканец Джордано Бруно) представляют собою широко распространенное явление. Этот вывод, отрицающий «уникальность» нашей планетной системы во Вселенной, является новым ударом по антропогеоцентризму.

Изучение Млечного Пути показало, что это — скопление огромного количества звезд, которые так далеки от нас, что в отдельности неразличимы: для невооруженного глаза они сливаются в одно сплошное сияние. При этом выяснилось, что все наблюдаемые нами звезды входят в состав этого огромного скопления, образуя одно целое, одну колоссальную систему. Астрономы назвали ее нашей галактической системой, или Галактикой, от греческого слова «галактикос» — молочный. Эта космическая система составляет нечто вроде гигантского «звездного острова», так как в нее входят все звезды, которые мы видим в телескопах и на фотоснимках, в том числе и Солнце. Диаметр этого «острова» настолько велик, что свет, несущийся со скоростью 300 тыс. км в 1 сек., проходит его примерно только в течение 100 тыс. лет. В состав этой системы входит примерно около 150 млрд звезд, между тем как простым глазом на всем небе видно всего лишь около 6 тыс. звезд.

Полвека назад было установлено, что некоторые из так называемых туманностей — это огромные звездные системы, подобные системе Млечного Пути. Они, стало быть, не входят в состав нашей галактической системы, а находятся далеко за ее пределами, т. е. являются внегалактическими образованиями. Эти космические объекты являются самостоятельными звездными системами, отдельными галактиками (с малой буквы), — подобно светящимся островам они рассеяны в бескрайнем океане мирового пространства. Нередко они напоминают архипелаги, так как собраны в отдельные группы, встречаются «рои» из сотен и даже из тысяч галактик. Наша Галактика вместе с некоторыми другими ближайшими к ней галактиками входит в состав одной из таких групп. Значит, известная нам часть Вселенной представляет собою огромное число галактик, в свою очередь являющихся скоплениями звезд.

Наиболее далекие из наблюдаемых нами внегалактических образований отстоят от нас на расстояния, которые свет проходит лишь за 6—8 млрд лет. В настоящее время считают, что все известные нам галактики являются частью огромной сверхсистемы, которую обычно называют Метагалактикой, т. е. тем, что находится «за Галактикой». Однако границы Метагалактики еще «не прощупываются», так как находятся значительно дальше тех галактик, которые доступны самым мощным современным астрономическим инструментам.

Мы видели, что закон всемирного тяготения, дающий возможность объяснить естественными причинами движение небесных тел, свидетельствует о материальном единстве Вселенной. Величайшим же триумфом этого представления явились замечательные успехи космонавтики — запуск искусственных спутников Земли, создание обращающихся вокруг Солнца искусственных планет и особенно полет и возвращение на Землю космических кораблей с людьми. О правильности этого представления еще раньше говорили данные спектрального анализа небесных тел; они установили, что эти тела состоят из химических элементов, одинаковых с земными. Впрочем, единство мировой материи подтверждается и непосредственным лабораторным исследованием химического состава метеоритов — упавших «с неба» камней разных размеров. За счет падения на Землю подобного рода тел наша планета непрерывно «растет», ежегодно увеличивается в весе на несколько тысяч тонн.

О непосредственной материальной связи «небесного» и «земного» свидетельствует также следующий факт: от Солнца (особенно от тех частей его поверхности, которые заняты «солнечными пятнами») непрерывно отделяются потоки мельчайших заряженных частиц. Эти частицы образуют так называемое корпускулярное излучение Солнца («солнечный ветер»). Они чрезвычайно быстро пронизывают пространство от Солнца до Земли и обычно вызывают свечение верхних слоев земной атмосферы, в полярных областях это свечение наблюдается в виде причудливых, часто очень красивых полярных сияний. Одновременно происходят «магнитные бури» (стрелка компаса начинает «волноваться», метаться из стороны в сторону), а в результате затрудняется работа телеграфа и нарушается радиосвязь.

Давно уже отмечено, что уровень солнечной активности не постоянен, а изменяется: в одни годы Солнце спокойно, а в другие годы на нем видно много темных пятен и ярких вспышек. Усиление же солнечной активности всегда ведет к увеличению числа полярных сияний, магнитных бурь и других физических явлений на земном шаре. При этом установлено, что минимум и максимум солнечной активности каждый раз сменяются циклически со средним периодом в 11 лет. Этот цикл в той или иной мере оказывает влияние на органическую жизнь, как это хорошо заметно, например, на толщине годовых колец деревьев. Число таких фактов неуклонно растет, и не удивительно, что на наших глазах возникает особая отрасль естествознания — гелиобиология, изучающая влияние изменений солнечной активности на живые организмы.

Таким образом, астрология — это лженаука, которая, подобно всяким верованиям, не имеет никаких научных оснований. Однако очень часто верованиям стараются придать видимость научности, т. е. заимствуют установленные наукой некоторые факты и законы и даже создают впечатление, что применяют ее методы. Так обстоит дело и с астрологией.

Официально буржуазные ученые не признают астрологии, считают ее учением, потерявшим с середины XVII столетия всякое научное основание и превратившимся в обычное суеверие. Но в настоящее время некоторые буржуазные ученые называют астрологическими воззрения, не имеющие никакого отношения к звездочетству, видят в идеях влияния солнцедеятельности на атмосферные, биологические и другие явления природы подтверждение учения астрологов о влиянии светил на судьбы людей. Таким образом, они в сущности делают со словом «астрология» тот же фокус, какой многие уже давно проделывают со словом «религия», пытаясь как-нибудь сохранить отжившее понятие.

Древние филологи считали, что слово «религия» происходит от глагола «религаре» и означало первоначально связь. Это обстоятельство дало повод к различным «расширенным» толкованиям понятия религии. Некоторые философы (Фейербах и др.), например, утверждали, что всякая взаимная связь двух людей есть религия, а богословы даже уверяют, что представление о единстве мира в сущности является религиозным. Энгельс в своей работе о Фейербахе осмеивал подобные «этимологические фокусы», подчеркивая, что они представляют собою последнюю лазейку в идеалистической философии. «Словам, — писал он, — приписывается не то значение, какое они получили путем исторического развития их действительного употребления, а то, какое они должны были бы иметь в силу своего происхождения. Только для того чтобы не исчезло из языка дорогое для идеалистических воспоминаний слово религия, в сан "религии" возводятся половая любовь и отношения между полами».⁶

Характерно, что некоторые астрономы настолько расширяют понятие звездочетства, что видят подтверждение астрологии в фактах, свидетельствующих о влиянии солнечной деятельности (солнечных пятен, протуберанцев) на ряд земных явлений (полярные сияния, магнитное состояние земного шара и др.). С другой стороны, различные современные астрологи, стремясь сохранить научное «приличие», предпочитают называть астрологию «космической биологией» или «астробиологией» (особенно много книг написано о «солнечной биологии»). Но если мы вспомним о неоднократных попытках называть религией половую любовь, социализм, связь с космосом и т. п., то нам станет ясно, что в этом приеме астрологов нет ничего нового. Эта перемена названия представляет собой лишь один из старых методов маскирования под видом науки антинаучной, религиозно-мистической идеологии.

Все это свидетельствует о том, что современные астрологи не так простодушны, как древние звездочеты. Как уж отмечено, они называют себя с гордостью людьми науки, некоторые из них имеют «докторское звание», стало быть, уже не могут говорить языком старых звездочетов. Поэтому они пытаются придать своей лженауке более утонченный характер, рисуя небо в виде таинственной грамоты, начертанной неведомой космической силой, и увязывают свое учение с различными «модными» мистическими идеями. В результате они, например на Мюнхенском съезде в 1934 г., толковали о замечательном значении некоторых чисел, о космических и биологических ритмах, об астрологии мужских и женских имен, о символике расположения небесных тел и прочей чепухе. В 1937 г. на конгрессе астрологов в Париже разбирался вопрос о влиянии звезды Сириус на судьбу меланхолически настроенных блондинов. На повестке дня этого же конгресса стоял вопрос о влиянии планеты Марс на войну. Об этом же говорят и на происходивших в последнее время съездах астрологов. Доклады, прочитанные на этих съездах, показывают, что современная астрология отличается от астрологии эпохи Возрождения лишь ловким использованием современных научных достижений.

Астрология прошла длительный путь развития, в конце которого религиозное содержание часто выхолащивалось и оставалась лишь астрологическая форма, изредка прикрывавшая кое-какое научное содержание. Проявляется это, между прочим, в том, что метод, которым пользуются современные астрологи, может быть назван статистико-эмпирическим. При помощи статистического разбора эмпирического материала они стараются установить эмпирическое соответствие (совпадение) между видимым расположением определенных небесных тел и земными явлениями. При этом современные астрологи подчеркивают, что объяснение указанных соотношений выходит за пределы «чистого опыта» и потому не относится к области «научной астрологии». Они говорят, что задача последней сводится лишь к установлению бесспорного закономерного соответствия, а объяснением этого соответствия пусть занимаются те, кому это угодно и нужно.

В этой точке зрения нет ничего нового: она является самой обычной среди чистых эмпириков, и смысл ее в том, чтобы освободить место для религиозно-мистических толкований. Это, между прочим, признал берлинский астролог д-р Рейссман в своем докладе «Астрология и метафизика», прочитанном в 1929 г. на астрологическом съезде в Нюрнберге. Он говорил: «Астрология сама по себе не ориентирована в сторону метафизики, но ее закономерности в особо значительной мере указывают на метафизическое». А под метафизическим этот астролог, как и все вообще буржуазные ученые и философы, разумеет религиозное, мистическое, ненаучное, т. е. всякие идеи о потустороннем и сверхчувственном. Конечно, метафизическое в этом смысле есть попросту фантастическое, абсурдное.

Недаром Вольтер сострил: «Когда двое разговаривают и говорящий не понимает того, что сам говорит, а слушающий делает вид, что понимает его, — это метафизика...». Такую ехидную вольтеровскую характеристику можно дать и всей «новейшей» астрологической белиберде, гримирующейся «под науку».

Приведем несколько примеров, показывающих, как современные астрологи орудуют при помощи своего статистико-эмпирического метода.

Астролог Классен в своей книге «Естественнонаучная астрология», вышедшей в 1931 г., пытается доказать, что люди умственного труда, ученые, теологи и философы, рождаются чаще всего летом, в то время как деловые люди («люди натиска», волевые), а также поэты, скульпторы и юристы рождаются преимущественно зимой. Но приведенный Классеном материал совершенно неубедителен, тем более, что распределение некоторых категорий дарований произведено им совершенно произвольно — поэты, писатели, художники, скульпторы и композиторы поставлены рядом с промышленниками, путешественниками и др. А самое главное то, что числа, которые приводит Классен, не выдержали той проверки, которая была проделана астрономом Циннером на основе материалов портретной галлереи Стокгольмского астрономического общества. Эта проверка показала, что если распределить всех астрономов и директоров астрономических обсерваторий сообразно с рождением их летом или зимой, то зимой родилось 124 астронома и 49 директоров, а летом 125 астрономов и 50 директоров. Как справедливо замечает Циннер, «можно считать, что число рождений равно, если к тому же принять во внимание, что зимняя половина на три четверти дня короче, чем летняя».

К подобным же результатам приводит проверка статистических исследований астролога Клеклера, изложенных им в 1927 г. в книге «Астрология как опытная наука». Он брал различные категории людей и определял положение Солнца и других небесных тел по отношению друг к другу и к знакам зодиака во время их рождения.

Рассмотрение многочисленных таблиц, приведенных этим астрологом, не оставляет сомнения в том, что собранный им материал совершенно случаен, расчеты крайне раздуты, а выводы просто фантастичны. Между прочим, выборка из таблиц показывает, что 50 астрономов, физиков и математиков родились под знаками Тельца и Рыб; из 158 врачей психиатры родились под знаком Рыб, а терапевты — Близнецов; юристы — под знаками Овна, Рыб и Девы. Таким образом, получается весьма пестрая картина академических призваний. Курьезно то, что, по Клеклеру, протестантское и католическое духовенство рождается под разными знаками: первое — под Овном, Девой и Рыбами, а второе — под Весами, Рыбами, Тельцом и Стрельцом.

Если сравнить с этим произведенную Клеклером статистическую обработку данных о рождении разных преступников, то получается такая же пестрая картина «связи» времен рождения с знаком зодиака: 392 шулера родились под знаком Рыб, 319 воров под знаками Весов, Близнецов, Тельца и Козерога, 77 убийц под созвездиями Рыб и Тельца и 33 преступника против нравственности под знаками Рака и Стрельца.

Каждому здравомыслящему человеку ясно, что тяжелые материальные условия и невозможность обеспечить родителям и детям работу и хлеб отрицательно влияют на рождаемость. Швейцарский статистик и астролог доктор Краффт, развивая систему «астробиологии», подробно обсуждает проблему «влияния Солнца и Луны на человеческую рождаемость». Ему даже в голову не приходит мысль, что колебание рождаемости обусловлено не космическими, а экономическими причинами, что причины наблюдаемого в большинстве капиталистических стран падения рождаемости надо искать не на небе, а на Земле.

Не удивительно поэтому, что современные астрологи занимаются, например, такой «серьезной» проблемой, как «космическая экономика», задача которой «установить связь между явлениями на небе и экономическими кризисами на Земле».⁷ Так, на Мюнхенском съезде астрологов тот же Краффт на основе собранных им данных о подъеме и падении курсов на нью-йоркской бирже в течение свыше 90 лет доказывал, что кризисы вызваны какими-то таинственными, до сих пор не выявленными силами, исходящими от определенных небесных тел. Выходило, что экономические кризисы не имеют никакого отношения к законам капиталистического развития, что они «даны свыше», порождены небесами.

При оценке метода упомянутых нами «новоастрологов» невольно вспоминается то, что писал Энгельс в своей блестящей статье «Естествознание в мире духов», вскрывающей суть современного спиритизма. В ней Энгельс чрезвычайно наглядно и убедительно показал, что «...плоская эмпирия, презирающая всякую теорию и относящаяся с недоверием ко всякому мышлению...», представляет собою «...самый верный путь от естествознания к мистицизму».⁸ Оказалось, что некоторые из самых «трезвых эмпириков» вследствие незнания диалектики, презрения к теоретическому мышлению, веры только в свои пять чувств и т. д. становятся жертвой самых диких форм современного суеверия. Таким образом, факт увлечения некоторых ученых духовидением, духовыстукиванием, столоверчением и т. п. стоит в неразрывной связи с английским, или «чистым» эмпиризмом, родоначальником которого является Фрэнсис Бэкон.

Энгельс писал: «Существует старое положение диалектики, перешедшей в народное сознание: крайности сходятся. Мы поэтому вряд ли ошибемся, если станем искать самые крайние степени фантазерства, легковерия и суеверия не у того естественнонаучного направления, которое, подобно немецкой натурфилософии, пыталось втиснуть объективный мир в рамки своего субъективного мышления, а, наоборот, у того противоположного направления, которое, чванясь тем, что оно пользуется только опытом, относится к мышлению с глубочайшим презрением и действительно дальше всего ушло по части оскудения мысли».⁹

То, что Энгельс сказал о спиритизме, вполне применимо и к современному оккультизму, к теософии, фидеизму и прочим формам поповщины. Это верно и в отношении астрологии, которая, без всякого сомнения, также должна быть отнесена к числу современных суеверий.

Как уже отмечено, астрологи пользуются статистико-эмпирическим методом, методом чистого эмпиризма, который склонен объявить всякий опыт реальным, так как под опытом понимает только содержание сознания и поэтому ставит на одну доску «опыт» юродивого и опыт исследователя. Объясняется это тем, что длительное развитие идеалистической философии как орудия поповщины, орудия приспособления науки к религии показало, что наилучшим методом для такого приспособления является чистый эмпиризм. Последний в конце концов привел к методу «чистого описания» явлений, который отрицает всякую теорию и рьяно отстаивается эмпириокритицизмом, или махизмом, опровергнутым Лениным в 1909 г. в его гениальной книге «Материализм и эмпириокритицизм».

Астрологическое учение о связи небесных и земных явлений насквозь мистично, имеет религиозный характер, а поэтому, подобно всякому религиозному вероучению, коренным образом расходится с наукой. Истина только на стороне знания, а вследствие этого между научным мышлением и религиозной верой нет и быть не может ничего общего. Обращаясь к адептам религии с целью отметить несовместимость науки и религии, Маркс писал: «Вы говорите об этих предметах, не изучив их; она же (наука, — Г.Г.) говорит о них после их изучения; вы обращаетесь к чувству, она обращается к разуму; вы проклинаете, она учит; вы обещаете небо и весь мир, она не обещает ничего, кроме истины; вы требуете веры в вашу веру, она не требует веры в свои выводы, она требует проверки сомнений; вы пугаете, она успокаивает...».¹⁰

Научная картина Вселенной абсолютно несовместима со всякими формами астрологического суеверия. Однако, несмотря на наличие большого количества популярной литературы, знакомящей народные массы с современными достижениями астрономической науки, это суеверие окончательно еще не развеяно. Фактом является то, что, но взирая на колоссальные успехи астрономии и смежных с нею наук, астрология не исчезла в буржуазных странах, так как она, подобно религии, имеет там социальные корни.

Примечания

1. А. Паннекук. Астрология и ее влияние на развитие астрономии. Мироведение, 1933, № 1, стр. 8—9.

2. Следует при этом иметь в виду, что бредни, из которых сложилась алхимия, стоят в неразрывной связи с одним из разделов астрологии. Дело в том, что, устанавливая мистическую связь между небесными светилами и земными явлениями, астрология учила, что небесные светила влияют не только на людей, но и на животных, растения и минералы. А вследствие этого существовали особые «науки»: астрозоология, астроботаника и астроминералогия, которые являлись причудливой смесью различных абсурдов. Астроминералогия вполне гармонировала с идеей алхимии о превращении металлов, так как она учила о мистическом родстве Солнца с золотом, Луны с серебром, Марса с железом, Сатурна со свинцом и т. д. А это несомненно породило мысль о возможности превращения путем астрологических операций металла Сатурна (свинца) в металл Солнца (золото). Вместе с тем представление о существовании определенных отношений металлов к планетам (а последних к богам) способствовало распространению веры в амулеты и талисманы Многие были уверены, что стоит только носить на шее медальон из того или другого металла с вырезанным на нем изображением определенной планеты в известном созвездии, чтобы быть в безопасности.

3. В.И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 41, стр. 46.

4. Б.Е. Райков. Очерки по истории гелиоцентрического мировоззрения в России. Изд. 2. М.—Л., 1947, стр. 94.

5. Там же.

6. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 21, стр. 293.

7. Астроном Юнг в своей известной книге «Солнце», говоря о различных попытках, сделанных с целью установить связь между солнечными пятнами и разнообразными земными явлениями, пишет: «Одну из самых интересных попыток в этом направлении сделал профессор Джевонс, который стремился показать соотношения между солнечными пятнами и торговыми кризисами. Мысль эту никак нельзя считать нелепой, как объявили некоторые; это вопрос факта. Если солнечные пятна в самом деле оказывают заметное влияние на земную метеорологию, на температуру, бури и выпадение дождя, они должны в таком случае косвенно влиять на урожай и этим путем на финансовые отношения. В такой тонкой организации, как мировая торговля, достаточно во время положить перо на чашку весов, чтобы изменить ход торговли и кредит и вызвать небывалый подъем или крах. Приходится, однако, заметить: факты, по нашему крайнему разумению, не оправдывают в достаточной мере вывод Джевонса».

8. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 20, стр. 381.

9. Там же, стр. 373.

10. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 1, стр. 107.