2. Астрономия в Академии наук до Ломоносова

Начало нового периода в развитии астрономической науки в России связано с учреждением Академии наук, созданной по инициативе Петра I, но открытой в 1725 г., уже после его смерти. После учреждения Академии появляются ученые-специалисты, единственной и прямой обязанностью которых являются астрономические и смежные с ними занятия.

Рис. 18. Профиль библиотеки и кунсткамеры с обсерваторией Академии наук в XVIII в.

Как в петровский период первой и главной целью развития астрономических знаний было применение их для улучшения картографии быстро растущей территории государства, так и для астрономов Академии наук основной задачей являлось определение географических координат опорных пунктов для построения географической карты империи. В этом направлении и протекала в основном деятельность немногочисленных астрономов Академии наук не только в течение всего XVIII в., но в значительной мере и в следующем столетии. Определение одних лишь широт и долгот главнейших пунктов на обширнейшей территории русского государства потребовало напряженной работы многих поколений астрономов-геодезистов, тем более, что все возрастающие требования к точности карт (не исчерпанные и поныне) заставляли постоянно переопределять и уточнять на основе более совершенной методики результаты, полученные в предшествующие периоды. Описание этих работ, естественно, перекрещивается с историей развития географии в России, и потому мы коснемся только деятельности астрономов XVIII в., не останавливаясь подробно на многих географических экспедициях, важнейшими участниками которых были астрономы.

Рис. 19. План обсерватории Академии наук до ее пожара в 1741 г.

В 1726 г. из Парижа прибыл в Петербург приглашенный в качестве академика по астрономии Иосиф Делиль (1688—1768), очень деятельный ученый, тогда еще довольно молодой, рассчитывавший найти в России благоприятную почву для осуществления своих научных проектов. В башне на здании Академии наук на набережной Невы Делиль устроил обсерваторию, оборудованную приборами, заказанными еще по приказу Петра. Обсерватория считалась по тому времени одной из лучших в Европе. В трех этажах башни помещались приборы для определения положения светил на небе: квадранты, секстант и др., а также отражательные телескопы с зеркалами, устроенные по системе Ньютона, и зрительные трубы для наблюдений Луны, планет и Солнца. Приборы использовались для наблюдений из окон и с вышки башни.

Делиль разработал интересный способ для определения расстояния от Земли до Солнца из наблюдений прохождения Венеры между Землей и Солнцем, когда она проектируется на солнечном диске (впервые на важность наблюдений этого редкого явления указал выдающийся английский астроном Э. Галлей). Для определения расстояния от Земли до Солнца по наблюдениям прохождений Венеры два наблюдателя, расположенных на земном шаре как можно дальше друг от друга, должны были определять длину отрезка, проходимого Венерой по диску Солнца. Этот метод представлял особый интерес в связи с тем, что в 1761 и 1769 гг. ожидались прохождения Венеры, которых до этого не было более 100 лет.

Делиль подготовил себе помощников и учеников и руководил на обсерватории практикой обучающихся русских геодезистов. Он предлагал Академии провести в большом масштабе первую русскую триангуляцию, т. е. установить связь координат различных пунктов посредством построения сети треугольников. Углы таких треугольников измеряются, а стороны их вычисляются после того, как с большой точностью измерена длина одной стороны, называемой базисом. Такое предприятие требовало больших расходов и в целом было еще преждевременно, поэтому, не получив на него нужных средств, Делиль ограничился измерением базиса на ровном льду Финского залива, пользуясь приборами собственной конструкции.

Рис. 20. Грегорианский рефлектор XVIII в.

Больше всего времени Делиль посвятил картографическим работам. В 1739 г. при Академии наук был учрежден географический департамент, которому и поручено было составление карт Российской империи. Для изображения на плоскости искривленной поверхности Земли Делиль разработал особую коническую проекцию. За шесть лет под руководством Делиля, на основе съемок, сделанных подготовленными им астрономами-геодезистами, было вычерчено 19 больших карт Европейской России и Сибири. Они основывались на 62 пунктах с астрономически определенными координатами, тогда как атлас И. Кириллова 1734 г. не имел надежных долгот и сильно искажал протяжение страны в направлении с запада к востоку.

Астрономические координаты пунктов определялись в особенности второй экспедицией Беринга, продолжавшейся с 1732 по 1743 г., которая пересекла всю Сибирь до Камчатки, а также пролив между Азией и Америкой, получивший название Берингова пролива. Главные астрономические работы в этой экспедиции были выполнены выдающимся русским геодезистом А.Д. Красильниковым (1705—1773). Работы, выполненные им и И.И. Исленьевым, впоследствии были признаны наиболее точными. Огромный труд русских геодезистов уже при Петре I, а в особенности в последующие годы показывает, как много было уже в России образованных и деятельных людей, пришедших на научное поприще с целью обратить свои знания на практическое служение своей стране.

Делиль, занимаясь подготовкой геодезистов, и сам определил географические координаты разных пунктов по пути в Березов и Тобольск для наблюдения прохождения Меркурия по солнечному диску в 1740 г. В результате всех этих работ в 1745 г. атлас Делиля и его сотрудников, которым помогал Леонард Эйлер, был представлен Академии. Этим атласом пользовались до начала XIX в. Эйлер написал о нем, что «география Российская... приведена в гораздо исправнейшее состояние, нежели география немецкой земли, и того довольно будет до тех пор, пока остальные исправления учинить возможно будет». В начале своего пребывания в России Делиль занимался популяризацией учения Коперника, но, встретив сопротивление со стороны реакционных кругов, вскоре отказался от этой стороны своей деятельности.

Проработав в России 21 год, Делиль уехал обратно во Францию. Его отъезд был связан с происками правителя академической канцелярии И.Д. Шумахера, постоянно мешавшего деятельности всех передовых ученых, работавших в Академии. Но и Делиль не был в числе тех иностранцев, которые искали и нашли для себя в России свою вторую родину и отдали ей все свои силы.

Академия наук справедливо была недовольна его медлительностью в составлении карт и в печатании им ряда карт за границей. Поэтому, когда в 1739 г. при Академии был учрежден Географический департамент, ему было поручено, «чтоб за Делилем крепко присматривать». Делиль увез с собой все записи своих наблюдений, принадлежавшие обсерватории Академии наук, и из Франции их вернули в Россию только через 100 с лишним лет, когда эти записи уже утратили свою ценность.

Рис. 21. Квадрант начала XVIII в.

В 1748 г., после отъезда Делиля, в адъюнкты Академии был избран его ученик, астроном Н.И. Попов (1720—1782), являвшийся выходцем из народа, сыном дьякона. Кроме того, был приглашен академиком по механике Х.Г. Кратценштейн, занимавшийся также и астрономией. В 1751 г. он ездил в Ладогу для наблюдения солнечного затмения, а в 1753 г. — через Архангельск в Северное и Балтийское моря для определения географических координат и для изучения склонения магнитной стрелки.

В этот период на обсерватории работали, кроме Попова, академики Г.В. Крафт, Х.Н. Винсгейм, И.А. Браун, которому покровительствовал Ломоносов, И.Ф. Трускот и Г. Гейнзиус (с 1736 г.), наблюдавший истечения вещества из ядра кометы 1744 г. Его сочинение об этой комете было переведено на русский язык М.В. Ломоносовым. Деятельность остальных была заурядной.

В географическо-астрономических экспедициях должен был принимать участие и немец А.Н. Гришов, приглашенный в Академию в 1750 г. и заведывавший обсерваторией с 1751 по 1761 гг. Однако вместо участия в экспедициях по России он ограничился поездками на остров Эзель, проводя там различные измерения и наблюдения (в частности, для определения параллакса Луны). По требованию Ломоносова Гришов был потом отозван из этих не нужных для России поездок. Гришов интересовался вопросами определения расстояния до Луны и планет, их движением, полярными сияниями и т. п., но его научная деятельность на фоне обширных трудов М.В. Ломоносова и русских геодезистов была скромной. В самом деле, помимо этих академических ученых, было множество рядовых русских астрономов-геодезистов, выполнявших обширные и важные работы: съемки Балтийского побережья (А.Н. Нагаев), Белого моря (Казаков, 1727, Бестужев, 1741, Беляев и Толмачев, 1756—1757), полуострова Ямал (Селифонтов, 1736—1737), Сибири (Киндяков и Ушаков, Гвоздев, усмотревший в 1732 г. оба берега Берингова пролива) и многие другие.