13. Обсерватория Казанского университета

В 1846 г. И.М. Симонов стал ректором Казанского университета и на восстановленной после пожара обсерватории он не мог уже интенсивно производить наблюдения, хотя и установил 5-дюймовый меридианный круг. Но Симонов нашел себе отличных и даже более энергичных преемников. Наблюдения на этом меридианном круге вел М.В. Ляпунов (1820—1868, отец знаменитого математика А.М. Ляпунова), которого, как выдающегося наблюдателя, Симонов и назначил заведующим обсерваторией (1850—1855). Проф. А.Н. Савич на публичном акте з Петербургском университете в 1855 г. отозвался о Казанской обсерватории этого времени так: «В Казани, почти на рубеже Европы и Азии, мы находим обсерваторию, которая по богатству и превосходству инструментов может соперничать с первоклассными европейскими обсерваториями. Ее директор г-н Ляпунов известен многими полезными трудами, особенно превосходным описанием дивного пятна в созвездии Ориона, описанием, достойным обратить на себя внимание великого Гершеля». Ляпунов определял также положения больших и малых планет и комет. Для чтения теоретических курсов студентам был в 1850 г. приглашен из Петербурга в качестве адъюнкта М.А. Ковальский, с 1852 г. состоявший уже профессором астрономии. Но Ляпунов в 1855 г. ушел из университета и постепенно отошел от науки. Директором обсерватории стал Ковальский, пробывший в этой должности почти 30 лет. К 1859 г. Ковальский соорудил новый павильон для пассажного инструмента Эртеля и привел в порядок всю обсерваторию, дополнив ее в 1866 г. пассажным инструментом Пистора и Мартинса. Однако все это довольно богатое оборудование, включавшее и 9-дюймовый рефрактор (такой же, какой был у Струве в Дерпте), Ковальский не мог полностью использовать, так как кроме него на обсерватории была должность лишь одного астронома-наблюдателя, но и на нее не удавалось привлечь удачных кандидатов. Только в 1869 г. ее занял В.Н. Виноградский, которого в 1876 г. сменил П.С. Порецкий, оказавшийся отличным наблюдателем.

Ковальский наблюдал положения планет и комет, а также звезд в зоне от 0° до +12° по склонению, а затем в околополярной зоне, но, к сожалению, обработал только те наблюдения, которые были связаны с его теоретическими работами, принесшими ему славу. Наблюдения же положений 4281 звезды, сделанные казанскими наблюдателями с 1869 по 1882 г., впоследствии обработал и издал Д.И. Дубяго.

Мариан Альбертович Ковальский (1821—1884), по происхождению поляк, был одним из крупнейших русских астрономов XIX в., но заслуги его полностью были оценены лишь в нашу эпоху. Его деятельность, как и деятельность большинства других крупнейших астрономов XVIII и XIX вв., характерна сочетанием работы ревностного наблюдателя и глубокого мыслителя-теоретика.

Платон Сергеевич Порецкий (1846—1907)

Ковальский окончил Петербургский университет и в 1846—1848 гг. совершил с экспедицией Русского географического общества трудное путешествие по Северному Уралу, в котором определил географические координаты 186 пунктов и высоты 76 пунктов. В результате он в 1853 г. опубликовал работу «Северный Урал и береговой хребет Пай-Хой», в которой описал также свои магнитные, этнографические и другие наблюдения. Ковальским был придуман (неопубликованный) графический способ определения азимута и высоты Полярной и составлен каталог звезд зоны от +75° до +80° по склонению — часть международной работы по определению координат звезд Боннского обозрения, которую Ковальский начал в 1868 г. В 1874 г. Ковальский организовал экспедицию В.Н. Виноградского и Е.А. Предтеченского в Читу для наблюдения прохождения Венеры по диску Солнца. При этом применялся приобретенный для этой цели гелиометр, — до сих пор оставшийся единственным прибором этого типа в СССР. Наблюдения в Чите прошли удачно. В связи с астрометрическими интересами Ковальского находится его большая работа по теории рефракции (1878), в которой он хотел избежать учета влажности воздуха. Хотя эту работу потом критиковал автор новых таблиц рефракции Радо, таблицы рефракции Ковальского хорошо согласовались с наблюдениями.

Мариан Альбертович Ковальский (1821—1884)

Наибольшее место в деятельности Ковальского занимали труды по теоретической астрономии и по небесной механике. Среди них мы находим теорию затмений (1856 г.) и теорию определения орбит планет (1874); в первой из них дан очень точный способ предвычисления затмений, менее громоздкий, чем способ Бесселя. Однако распространения этот способ не получил, так как тогда в России предвычисления затмений систематически не проводились, а за рубежом его работа, написанная по-русски, была неизвестна.

В 1859 г. Ковальский разработал метод улучшения орбиты по многим наблюдениям способом дифференциальных поправок. Этот метод был предшественником применяемого в настоящее время метода Титьена, разработанного последним в 1866—1876 гг.

В 1873—1877 гг. во Франции Бертран рассматривал строгие доказательства того, что орбитальное движение в системах двойных звезд совершается согласно закону всемирного тяготения. Одна из нерешенных им задач в этой области была решена В.Г. Имшенецким, проф. Харьковского университета, и французским математиком Альфаном. Ковальский в 1880 г. также частично решил эту задачу, а в более ранней работе 1872 г. он дал наилучший из предлагавшихся до него способов определения орбит двойных звезд из наблюдений, и сейчас еще не утративший своего значения.

В докторской диссертации, защищенной им в 1852 г., Ковальский разработал первую теорию движения Нептуна, открытого незадолго до того (1846).

Сделав лично ряд наблюдений положений Нептуна на небе и исправив по ним его орбиту, он пересмотрел свою теорию, учтя притяжения от всех крупных планет, и в 1856 г. опубликовал ее, дав таблицы движения Нептуна до 1880 г. Этими таблицами пользовались до 1867 г., но уже к 1863 г. они разошлись с наблюдениями на 22″, и Ньюкомб в США переработал теорию Нептуна, пользуясь тем, что за истекшие годы Нептун описал еще большую дугу по своей орбите. Все же теория Ковальского была первой теорией движения Нептуна, а его таблицы были удобнее, чем таблицы Ньюкомба.

Наибольший интерес представляет работа Ковальского (1859 г.), посвященная проблеме собственного движения звезд. В этой работе заложено было много идей, приобретших впоследствии ведущее значение в звездной астрономии; но об этом мы расскажем в другом месте.

За свои труды Ковальский был избран членом-корреспондентом Петербургской Академии наук и Королевского астрономического общества в Англии, а также почетным членом ряда русских и зарубежных научных учреждений и обществ.

Неутомимый исследователь и строгий, но внимательный к нуждам студентов педагог, Ковальский принадлежал к прогрессивному крылу казанской профессуры. Он был в близких отношениях со многими прогрессивными деятелями своего времени, и все они отзывались о нем как о человеке, чуждом компромиссов со своей совестью.

После Ковальского директором обсерватории Казанского университета стал Д.И. Дубяго (с 1884 по 1918 г.). Вместе с М.А. Грачевым (1866—1925) он наблюдал на меридианном круге. В обсерватории наблюдались также покрытия звезд Луной, видимое положение кратера Местинг А на диске Луны и определялась постоянная годичной аберрации. Дубяго обработал прежние наблюдения, производившиеся на меридианном круге в Казани, и систематически издавал труды обсерватории. При нем усилилось участие обсерватории в международных научных предприятиях по каталогизации звезд, в частности с 1891 г. на меридианном круге наблюдались положения звезд зоны 75°—80°.

А.М. Ковальский (1858—1902; сын М.А. Ковальского) в 1892 и 1893 гг. при помощи ломаного пассажного инструмента начал изучение изменений широты Казани и составил каталог склонений 202 звезд. Его переход в Пулково в 1894 г. прервал эти работы, но затем длительные наблюдения колебаний широт Казани проводил М.А. Грачев. Астрофизические исследования в Казани в этот период ограничились работой П. Богоявленского — «Наблюдения переменных звезд типа Алголя в 1891—1892 гг.» (Казань, 1893). Начиная с 1896 г., казанские астрономы развернули гравиметрическую съемку многочисленных районов на Волге (до Астрахани), на Урале и в Сибири. Эти определения делали главным образом В.А. Баранов (1872—1942), а также Т.А. Банахевич, Д.И. Дубяго и А.В. Краснов. На университетской обсерватории Баранов произвел многочисленные измерения двойных звезд. Известны также его еще более многочисленные и очень точные определения положений переменных звезд.

Дмитрий Иванович Дубяго (1849—1918)

Д.И. Дубяго (1849—1918), ученик А.Н. Савича, в 1878—1884 гг. астроном Пулковской обсерватории, был представителем классической астрометрии, создавшим ценные ряды наблюдений звездных положений, выполненных с чрезвычайной точностью. Его каталог, составленный по наблюдениям в Казани с 1869 по 1882 г., включал 4281 звезду и явился одной из лучших частей Международного зонного каталога, составлявшегося по наблюдениям обсерваторий многих стран.

Являясь и видным астрономом-теоретиком школы А.Н. Савича, Д.И. Дубяго исследовал орбиту спутника Нептуна (Тритона) по наблюдениям, выполненным при помощи пулковского рефрактора с 1847 по 1876 г. В 1878 г. он определил массу Нептуна и разрабатывал теорию движения астероида Дианы, движение которого подвержено сильным возмущениям. Положения Нептуна и астероидов определял в Казани П.С. Порецкий, работавший также в области математической логики и занимавшийся литературно-публицистической деятельностью. Вместе с М.А. Грачевым Дубяго приступил к исследованию движения Луны и лунной либрации, начав этим серию интересных работ, продолжающихся до настоящего времени. С 1891 г. по 1898 г., до своего перехода в Варшавскую обсерваторию, исследованием теории движения Луны занимался А.В. Краснов. Для точных измерений положения Луны он применил гелиометр. В 1898—1905 гг. наблюдения либрации Луны продолжил А.А. Михайловский и уже в советский период этот цикл исследований был увенчан открытием А.А. Яковкиным асимметричности фигуры Луны (Луна имеет очень небольшую вытянутость вдоль прямой Земля—Луна). В целом обсерватория дала 55-летний ряд точнейших наблюдений лунной либрации — наиболее длительный в мире ряд подобных наблюдений. Для дальнейшего развития этих работ, дающих представление о форме спутников, близких к своей планете, в Энгельгардтовской обсерватории в советское время был установлен большой горизонтальный телескоп. В нем лучи Луны при помощи вращающихся зеркал направляются всегда горизонтально, и изображение Луны около 10 см диаметром фотографируется, а затем фотографии эти измеряются на специальных точных приборах.

Энгельгардтовская обсерватория, построенная уже в самом начале XX в. под Казанью, находилась в теснейшей связи со старой городской обсерваторией. Однако, поскольку в описываемый период деятельность Энгельгардтовской обсерватории охватила только последнее десятилетие и возникла она позднее, чем Одесская и Ташкентская, мы опишем историю ее возникновения и ее деятельность дальше. Вместе с тем, для избежания разрыва в освещении развития одних и тех же тем, нам пришлось в очерке о Казанской обсерватории затронуть и позднейшие работы о либрации Луны, выполненные уже на Энгельгардтовской обсерватории.