7. Звёздные таблицы Улугбека (Зидж-и-гурагани)

Упоминавшаяся уже нами старинная гравюра свидетельствует о том, что имя Улугбека стало бессмертным не только на востоке, но и на западе.

На этой гравюре на доске, висящей над головою Улугбека, написано: «Преемникам серьёзно дело вручаю»...

Что же передал потомству Улугбек? Благодаря каким трудам его имя приобрело право на бессмертие?

Таким трудом были звёздные таблицы Улугбека, называемые также «Зидж-и-гурагани».

Обсерватория Улугбека была разрушена фанатиками-дервишами — врагами просвещения. Но главный научный труд, созданный в его обсерватории, — звёздные таблицы Улугбека — сохранился. Он не утратил своего значения и до наших дней.

Звёздные таблицы знаменитого самаркандского астронома XV века содержат координаты 1018 звёзд, определённые с поразительной для того времени точностью. Кроме того, весьма ценны данные наблюдений Улугбека относительно планет.

Али-Кушчи, верный соратник и друг Улугбека, после смерти учёного, как упоминалось уже выше, покинул Самарканд и вывез с собою рукопись звёздных таблиц. Один экземпляр этой рукописи попал в Герат. Во времена Навои таблицы «Зидж-и-гурагани» старательно переписывались. Писатель Бабур замечает, что звёздные таблицы Улугбека «распространяются по всему миру».

Звёздные таблицы Улугбека по своей полноте и точности данных долгое время были лучшими в мире.

Интерес к трудам Улугбека настолько был велик, что его звёздные таблицы были изданы в Лондоне трижды в течение 15 лет (в 1650, 1652 и 1665 годах).

В середине XIX века таблицы вновь издавались в Лондоне королевским астрономическим обществом, а в Париже появился и полный перевод обширного «Введения» к таблицам.

Звёздные таблицы Улугбека представляют собою наиболее полный из имевшихся к началу XVII века звёздных каталогов.

Не меньший интерес для современников представляло «Введение» к таблицам.

Сам Улугбек писал так: «Всё, что наблюдение и опыт узнали относительно движения планет, находится сданным на хранение в этой книге, которая разделяется на четыре части».

Первый раздел «Введения» посвящен вопросу о летосчислении у арабов, у греко-сирийцев, у персов, у китайцев и уйгуров. В этом разделе даётся «объяснение того, что понимается под эрами, годами, месяцами и их подразделениями». Автор сопоставляет весьма тщательно данные о различных летоисчислениях и весьма успешно проводит согласование эр арабской (гиджры), греко-сирийской (эры Селевкидов) и персидской (эры Ездегерда). Он также тщательно анализирует способы центрально-азиатского летосчисления. Уже в этом разделе чувствуется огромная осведомлённость автора в астрономических работах, проводившихся в течение веков на огромном пространстве от Средиземного моря до Тихого океана. Текст сопровождается многочисленными таблицами, цель которых помочь астрономам в использовании разнообразных наблюдений, производившихся учёными стран Востока.

Во втором разделе («Введения»), состоящем из 22 глав, содержится методика наблюдений и астрономических вычислений. В этом разделе даются также способы определения высоты звёзд, предваряемые специальной главой о способах определения синуса. Здесь же указываются способы определения меридианной линии, долгот и широт (гл. 16) и расстояния между двумя звёздами или планетами.

В третьем разделе излагается теория движения Солнца и планет. В тринадцати главах этого раздела содержатся способы определения положения планеты для какой-либо эпохи.

Две главы этого раздела посвящены определения моментов затмений Луны и Солнца (гл. 9 и 10). Автор излагает методы древних и методы, современные ему.

Особый интерес представляет глава 13. В ней автор указывает, что весьма ценимый в ту эпоху трактат о звёздах Абдаррахмана Суфи («принятый учёными с готовностью» по словам Улугбека) содержит ошибки. О характере работы самого Улугбека мы можем судить по следующим словам: «Прежде чем установить с помощью собственных наблюдений положение этих звёзд, мы расположили их согласно этому трактату (Абдаррахмана Суфи), и мы нашли их в большинстве случаев расположенными иначе, как об этом можно судить на основании тщательного изучения неба... Это заставило нас наблюдать самих».

В части четвёртой автор отдаёт дань интересам своего времени. Здесь говорится о различных сочетаниях небесных светил и о влиянии этих сочетаний на человеческие судьбы. В рукописи содержатся указания на то, как составлять гороскопы, по которым можно предсказать судьбу человека.

«Мы обошли бы молчанием эту часть труда Улугбека, — писал учёный, полностью издавший труд самаркандской обсерватории, — если бы она не была причиной трагического конца несчастного мирзы Улугбека».

Во времена Улугбека вера во влияние небесных светил на судьбу человека владела умами людей.

Надо быть справедливым к Улугбеку и отметить, что астрологии отведено в его «Введении» лишь две главы.

В основном же труд Улугбека свидетельствует о подлинно научном характере его занятий астрономией.

Об этом лучше всего говорят те результаты, которых достигли самаркандские астрономы. Многие наблюдения Улугбека значительно превосходят по точности всё то, что где-либо и когда-либо было сделано до изобретения телескопа. Вот несколько примеров.

Птолемей в древности, а в средние века Насср-эд-Дин пытались определить угол наклона земного экватора к плоскости земной орбиты (эклиптики). После них это проделал и Улугбек.

Вот данные для сравнения работ трёх великих учёных по степени точности:

О точности работ, проводившихся сотрудниками улугбековой обсерватории, свидетельствует также вычисление ими длины звёздного года. По данным Улугбека звёздный год равен 365 дням 6 часам 10 минутам 8 секундам, а истинная длина звёздного года составляет 365 дней 6 часов 9 минут 15 секунд. Таким образом, мы видим, что ошибка, допущенная Улугбеком, менее 1 минуты.

Не менее точно в Самарканде было вычислено медленное передвижение точек осеннего и весеннего равноденствий вдоль эклиптики (так называемая прецессия).

В то время, когда Птолемей делал в этих вычислениях ошибку в 14'', Улугбек ошибся всего лишь на 1''.

Грандиозная самаркандская обсерватория была построена в целях генеральной проверки материала, накопленного от Птолемея до Насср-эд-Дина Туси. Во всех восточных обсерваториях точности наблюдений придавалось огромное значение. Улугбек как наблюдатель, превзошёл всех по точности. Это дало право знаменитому Лапласу назвать Улугбека величайшим наблюдателем.

Знатоки восточной астрономии отмечают, что «внук Тимура вносил во все свои работы дух порядка и точности, который не встречался у его предшественников; он стремится к скрупулёзной точности и не пренебрегает ничем, чтобы обеспечить себе наилучшие инструменты».

Стремление к точности производимых наблюдений, столь характерное для Улугбека как учёного-наблюдателя, присуще вообще учёным восточной астрономической школы. Есть сведения, что в восточных обсерваториях особенно важные и интересные наблюдения заносились в протоколы, скрепляемые подписями не только астрономов, но и юристов. Столь высокие требования предъявлялись к фиксации научного факта.

Огромная научная заслуга Улугбека в том, что он подкрепил все достигнутые им результаты «опытом точных наблюдений». Составленный им каталог звёзд поэтому действительно оригинален. Улугбек ясно осознавал, в чём истинная ценность предпринятой им работы, и не раз подчёркивал, что все записи произведены на основе его личных наблюдений.

Как учёный, он был предельно честен. Вот что он пишет о предпринятой им проверке звёздного каталога Птолемея:

«Мы наблюдали все звёзды, видимые нами. Мы вынуждены были пропустить 27, которые не восходят над горизонтом в Самарканде, — 7 звёзд Жертвенника, 8 — Корабля (36—41, 44, 45), 11 —Кентавра и 10-ю звезду Волка. Мы заимствовали их у Абдаррахмана, соблюдая расчёт, связанный с различием эпох». Далее Улугбек отмечает: «Есть восемь звёзд, которые Абдаррахман и мы безрезультатно отыскивали на местах обозначенных. Это были звёзды: 14-я Возничего, 11-я Волка и 6 звёзд Рыб».

Вот какими словами Улугбек подводил итоги своей многолетней работы в самаркандской обсерватории:

«Прежде чем начать каталог (таблицы, зидж — по-арабски, — Н.Л.), мы проверили положение звёзд (установленное прежними наблюдателями) и увидели, что они определены недостаточно точно. Мы их наблюдали сами и после многочисленных проверок установили шифр, который наиболее близок к истине». Он вполне достиг поставленной им цели, насколько это было возможно до изобретения телескопа.

Звёздные таблицы, составленные Улугбеком впервой половине XV века, до сих пор не утратили своего научного значения. Ценность их (наиболее полных и точных для той эпохи) заключается в том, что они, как и другие астрономические каталоги (таблицы), позволяют учёным последующих веков устанавливать расположение звёзд в различные эпохи и определять направление и скорость движения звёзд на небесной сфере. Чем старее и точнее такие каталоги, тем они ценнее, так как движения звёзд происходят очень медленно.

Оценивая заслуги Улугбека в области астрономической науки, И.И. Сикора свидетельствует, что Улугбек «составил таблицы звёзд, идеальные по сравнению с предшествующими им таблицами». И.И. Си-кора пишет, что Улугбек велик как наблюдатель, скачком улучшивший результаты наблюдений... «Этих блестящих результатов Улугбек достиг благодаря измерительному инструменту, который, по моему убеждению, до сих пор (т. е. до 1913 года, — Н.Л.) является величайшим измерительным прибором в мире».

В этом отношении достижения Улугбека могут быть названы вершиною астрономических познаний на Востоке, так как главною заслугой астрономов стран Востока было именно развитие наблюдательной астрономии. Они получили в наследие от греческих учёных ряд замечательных теоретических положений, которые проверили и подтвердили на фактическом материале. Этот ценнейший материал был собран ими благодаря регулярным, систематическим наблюдениям, которые производились с помощью таких точных инструментов, о которых античные учёные не имели понятия. И в этом отношении первое место среди них принадлежит Улугбеку. Инструменты Самаркандской обсерватории были наилучшими до изобретения телескопа.

Примечания

1. Наклон экватора к плоскости эклиптики медленно меняется в пределах от 22°59' до 24°36\ Ошибки в определении наклона вычислены по отношению к его значениям в соответствующие эпохи Птолемея (II век), Насср-эд-Дина (XIII век) и Улугбека (XV век). (Прим. ред.)