Бог, или Судьба: дебаты по поводу пределов астрологии

Поскольку Христианские ученые приняли это новое учение и решили объединить его со своими религиозными принципами, камнем преткновения стала свобода человеческой воли и ее взаимодействие с Богом. Физическое состояние человека, мир, в котором он живет, могли являться субъектами влияния звезд, но претензии астрологии на знание будущего и определение характера, как чего-то уже существующего и предопределенного, все еще могли вызвать недовольство церкви. Мы не знаем, как далеко распространилось влияние астрологии в обществе в тринадцатом веке, возможно, что не слишком. Возможно, она более оставалась субъектом интеллектуальных дебатов, чем практики. Не сохранились персональные гороскопы, датируемые этим временем. Существует лишь небольшое количество записей, сделанных астрологом, предсказывающим судьбу, который позже станет привычной фигурой. Тем не менее, обязанностью теологов и энциклопедистов стало обсуждение астрологии. Также они пытались провести некую грань между естественной и предсказывающей судьбу отраслями науки. Такие ведущие мыслители, как Роберт Гроссетест, Альберт Великий, Роджер Бэкон и Фома Аквинский признавали, что определенные изменения в подлунном мире были вызваны движениями небесных тел. Болезнь, в соответствии с доктриной о четырех соках, была связана с влияниями холодных и горячих звезд. Рождение и угасание в растительном и животном мире были связаны с циклом Солнца. Погода и естественные явления, такие, как приливы, наводнения и землетрясения, считавшиеся божественными по сути, подчинялись главенству Луны.

В развивающейся науке алхимии также существовало понятие о том, что металлы и минералы связаны со звездами. Практикующий должен был изучить эти связи прежде всего, если хотел добиться прогресса в своем искусстве. Все это было не суеверием, а доброй современной наукой. Гроссетест, Епископ Линкольнский и Канцлер Оксфордского Университета, писал:

«Естественная философия нуждается в содействии астрономии более, чем в таковом других наук. Поскольку не существует, или существует очень мало наших действий, или действий природы, таких как рост растений, трансмутация минералов, лечение болезней, которые можно было бы считать не связанными с астрономией. Поэтому низшая природа не действует до тех пор, пока божественная сила не движет ею и не направляет от бездействия к творению».

Это утверждение — ясный ответ на вопрос о принципах естественной астрологии. Но, в более широком смысле, ни человеческую судьбу, ни моральную, ни духовную, ни социальную составляющие нашей жизни нельзя проанализировать столь же ясно. Даже если мы допустим, что звезды оказывают влияние на человеческие характер и волю, Гроссетест выдвинет аргумент, что астролог никогда не добьется точности в определении времени, обеспечивающей надежность его предсказаний. Более того, воля и душа не являются физическими сущностями, поэтому не могут считаться субъектами влияния звезд. Те же, кто утверждают обратное, одержимы бесом. Более пространно по этому поводу высказался современник Гроссетта, Бертольд из Регенсбурга:

«Подобно тому, как Бог наделил силой камни, травы, слова, он наделил силой звезды таким образом, что они управляют всеми вещами, кроме одной. У них есть власть над деревьями и виноградными лозами, над листьями и травами, над овощами и специями, над злаками и подобными вещами. Над птицами в воздухе, над животными в лесах, над рыбами в воде, над червями в земле. Над всеми вещами, что есть под небом, дал Бог власть звездам, кроме одной вещи. Над этой вещью не властен ни один человек, и не будет властен, ни звезды, ни травы, ни слова, ни камни, ни ангел, ни демон, ни человек, лишь один Бог. Эта вещь — свободная воля человека».

Это — могущественное утверждение выражает классическую позицию Христианства. Она сочетается с доминирующей в то время естественной философией, оставаясь теологически непоколебимой.

Утверждение астрологии. На этой символической картине слепая судьба, находящаяся слева, наугад возвышает и унижает людей, в то время, как зрячая фигура астрологии, находящаяся справа, изучает зеркало истинной мудрости. (Частная коллекция)

Перечитывая список Бертольда, мы замечаем, что звездам приписывается необыкновенная сила, способность управлять каждым аспектом творения. Вне всяких сомнений, они наделены статусом посредников между Богом и Вселенной. Мы не ошибемся, если скажем, что в то время никто не сомневался и не отрицал ценность естественной астрологии. Но одна лишь естественная астрология не могла насытить наиболее любознательные души, к которым принадлежал и Роджер Бэкон (1219—1292). Его влекло к тому, что сам он называл «тайные книги» по науке и магии. Бэкон полностью разделял мнение Аристотеля о том, что небесные тела являются причинами роста и увядания всех низших по отношению к ним тел. Тем не менее, он придерживался более оккультных взглядов на влияние звезд, чем его современники. Он не соглашался с тем, что они влияют на человека постольку, поскольку разделяют с ним четыре качества: жара, холода, влажности и сухости. Они могут обладать возможностью вызывать эти эффекты при помощи своих мистических сил, которые нами еще не изучены. Бэкон не сомневался в силе талисманов, амулетов и рисунков, «если они сделаны в соответствии с небесным аспектом в нужное время. В этом случае любой ущерб может быть восполнен, и обеспечен успех всем полезным начинаниям». С этой точки зрения астрология являлась одним из многих научных средств привлечения и применения реальных, но мало изученных сил природы.

Астрологические взгляды Абу-Машара на историю произвели глубокое впечатление на Бэкона. Он утверждал, что великие события, упоминаемые в Библии, должны совпадать с астрологическими конъюнкциями. Он вычислил, что даже само рождение Христа совпало с конъюнкцией Юпитера и Сатурна, было естественным событием, и, как таковое, субъектом влияний звезд, доминировавших в то мгновение. Он разработал схему, доказывающую, что каждая конъюнкция Юпитера с другими планетами определяла закон и характер новой религии. Более ранняя конъюнкция с Сатурном была вестником рождения Иудаизма, веры, самой старшей по временным меркам. Конъюнкция с Марсом возвестила о законе Халдеев, с Солнцем — о законе Египтян, с Венерой — об Исламском законе. Христианство, в свою очередь, соотносится с Меркурием, поскольку «в закон Меркурия труднее верить, чем в другие, поскольку он создает множество затруднений для человеческого интеллекта».

Этот, довольно уклончивый, аргумент, возможно, связан с движением планеты Меркурий, которое, по схеме Птолемея, является самым сложным из всех. Оно символизирует тайну истинной веры. По системе Бэкона пагубное влияние Луны ассоциируется с Антихристом, развращенностью, ложью и некромантией. Тем не менее, быстрое движение Луны говорит о том, что ее влияние кратковременно. Бэкон призывал церковь не отвергать астрологию, а использовать ее выдающиеся возможности для борьбы с Исламскими врагами и Антихристом. Он указывал на всепобеждающие силы Тартара и Ислама, и считал, что они обязаны своим успехом знанию астрологии.

Колесо Фортуны: этот знакомый образ здесь связан с семью планетами, каждая из которых проходит свой момент возвышения. С верха по часовой стрелке: Марс, Юпитер, Сатурн, Луна, Меркурий, Венера, Солнце. Колесо вращает ангел, в то время как вся система находится под божественным руководством. (Алинари)

Бэкон занимает видное место, как астролог-теоретик, но не существует доказательств того, что он практиковал составление гороскопов. Он рассматривал астрологию, как интеллектуальную систему. Интересно, что Бэкон сочетал свои теории с экспериментальным научным подходом, что для его времени было уникально. Его отчеты об исследованиях в таких областях, как оптика, порох, полеты человека, создание карт и прочем, сделали его самым известным средневековым ученым. Он верил, что влияние звезд имеет такие же конкретные результаты, как и все прочее, и человек должен научиться их правильно анализировать. Бэкон считал, что недавние разрушительные войны в Европе можно было предотвратить, прибегнув к помощи астрологии: «О, какая бы это была выгода для Божьей Церкви, если бы мудрые заранее вычислили конфигурацию небесного свода, бывшую в то время, и сообщили об этом прелатам и принцам, чтобы те сдерживали себя во имя мира! Тогда не было бы ни уничтожения Христиан, и души не были бы отправлены вниз». Бэкон верил, и доказывал свою точку зрения даже самому Папе, в то, что более близкое и практическое знакомство с природой не может не подтвердить веру Христиан. И в его плане заметную роль играла астрология. Он мечтал о том, чтобы астрология заняла свое место среди других наук в университетах Европы, но смерть Папы Клемента Четвертого, поддерживавшего эту идею, положила конец планам. Бэкон не пользовался популярностью у своих собратьев Францисканцев, и, вскоре, был заключен в тюрьму из-за своего нового учения. Бэкон не был практикующим астрологом, его теории были не слишком ясными, но он — наглядный пример того, что в тринадцатом веке астрология была признана мыслителями.

Первые практикующие астрологи средних веков появились в это время, и их имена нам известны. Это такие личности, как Гвидо Бонатти и Мишель Скот, работы и того, и другого сохранились. Данте называл их астрологами, или предсказателями, и поместил в восьмой круг ада. Их головы вращались по кругу в наказание за попытки заглянуть в будущее. Бонатти был автором объемного «Лидер Астрономикус», написанного в стиле популярной литературы, который был читаем и копируем повсеместно. Этот труд был напечатан в переводе на английский только в семнадцатом веке. Беспощадное описание его судьбы, принадлежащее Данте, по-видимому, не слишком повредило его репутации. Мишель Скот в Европе был известен, как колдун, обладающий устрашающей силой.

В одной из обычных историй, рассказываемых о нем, повествуется о банкете, на котором гости Скота были приглашены за пустой стол, на котором затем Скот заставил появиться различные изысканные блюда. В то время, как демоны приносили блюда, Скот пояснял, что данное блюдо — со стола Короля Франции, а то — со стола Короля Венгрии, и так далее.

Мишель Скот обучался в Толедо и переводил работы по астрономии с Арабского, прежде чем поступил на службу к Императору Фридриху Второму и стал его придворным астрологом в Сицилии. В 1235 Фридрих женился на Изабелле, сестре Генриха Третьего Английского. Современный ему летописец рассказывает, что «он отказывался от физической близости с ней до тех пор, пока астролог не назовет ему благоприятное время», предположительно, этот астролог — Скот. Скот написал объемный труд «Введение в Астрологию», где он упоминает некоторые источники астрологического знания — Птолемея, Эвклида, Аристотеля и Исламских мастеров. Очевидно, что Скот считал астрологию частью интеллектуального наследия философии и науки Греции, сохранившегося благодаря Арабской школе. Не смотря на то, что Скот не оставляет места для магии и некромантии в астрологии, он не может отрицать собственного увлечения оккультной стороной науки. Он составил список из двадцати восьми видов предсказания, таких как — при помощи снов, пения птиц, исследования трупов и прочего. Он утверждает, что все они надежны, но некоторые из них противны доброму Христианину. Также и в этой работе Скот вновь рассказывает дикую и фантастическую историю астрологии, пришедшей на средневековый Запад: она была явлена патриархам, чьи потомки принесли ее в Египет, а гигант Атлас принес ее из Северной Африки в Испанию, где Джильбертус (Герберт) узнал о ней от Арабов и принес ее в Европу. Скот дает в высшей степени оккультную версию действия астрологии, утверждая, что определенные трансцендентные духи пребывают в Знаках Зодиака, придавая им их индивидуальные черты. Более того, этих духов можно заклинать при помощи изображений и песнопений. Каждая из планет также имеет духа-управителя, влияющего на Земную сферу посредством металлов, драгоценных камней и растений, соответствующих ему. В отличие от таких теоретиков, как Гроссетест и Бэкон, Скот рассматривает техническую сторону астрологии, аспекты, предсказания, конъюнкции и прочее. Но он таинственно умалчивает об основном предмете — гороскопе, так что возникает вопрос, на сколько он сам владеет описываемыми техниками точных вычислений.

Более весомой и более респектабельной фигурой, чем колоритный Скот, был Альберт Великий, ведущий Христианский мыслитель тринадцатого века, сделавшей естественную астрологию неотъемлемой частью своего взгляда на мир. Переводы «Тетрабиблоса» Птолемея и работ Абу-Машара упоминаются Альбертом в числе рекомендуемых для изучения астрономии и астрологии основных текстов. Он придерживался веры в то, что звезды являются инструментами Первичного Двигателя Вселенной, и действуют в качестве посредников между Богом — первопричиной всех вещей и, собственно, материей. Он придал эксплицитную научную форму своей концепции, утверждая, что четыре элемента, из которых состоит все в земной сфере, создаются движением небесных тел. Влияние звезд можно увидеть в таких областях, как метеорология, минералогия, медицина, растениеведение и так далее. Но, как обычно, отрицается любое судьбоносное влияние на человеческую жизнь. Это потому, объясняет Альберт, что «Сущностью души является полная и единственная Первопричина», что душа не состоит из четырех элементов и не управляется посредниками, а прямо связана с Богом. Он задает щекотливый вопрос, был ли Христос в человеческом обличье подвержен влиянию звезд, и отвечает — нет, по принципу «законодатель не может быть субъектом закона».

Альберт Великий, ученый средневековой Церкви, давший астрологии соответствующее место и вес в своей системе природы. (Алинари)

Вера Альберта в естественную астрологию была так велика, что он считал, что величие Христа должно было отражаться конфигурацией небес в момент его рождения, но не вызываться ею, и что Бог использует звезды, как знаки, говорящие о Его намерениях.

Учеником Альберта, приобретшим большее влияние, чем его учитель, был Фома Аквинский, автор синтеза философии, веры и науки, ставшего венцом учений средневековья. Аквинский полностью поддерживал теорию Аристотеля о том, что наклонное движение Солнца и звезд вдоль эклиптики вызывает изменения, рост и распад на Земле, естественные физические явления. Затем, в своей работе «Сумма Теологика», он задал прямой вопрос: «Являются ли небесные тела причинами человеческих действий?» Он отмечал, что звезды действительно оказывают влияние на природу человеческого тела. Все средневековые врачи придерживались такого взгляда. Но, очевидно, что звезды также влияют на «органы души», такие как глаза, поэтому их нужно считать оказывающими некоторое влияние на душу и на интеллект. Далее Фома приводит оригинальное объяснение того, что душа и интеллект не подвержены астральному влиянию, хотя и оставляет некоторый простор судебной астрологии.

Печатное издание «Натуралии» Альберта Великого, где показаны растения, воплощающие планетарные влияния: слева — лилия и Сатурн, справа — цикорий и Солнце. (Британская Библиотека)

Его аргумент состоит в том, что все физические эффекты, принадлежащие области естественной астрологии, относятся к телу человека, его аппетитам и страстям. Они, в свою очередь, тесно связаны с характером и поведением, поэтому можно сказать, что некоторые аспекты жизни человека могут определяться звездным влиянием. Но, это не означает, что звезды управляют телом, но не умом, поскольку Аквинский определил, что личность частично имеет физическую основу. Он считает, напротив, что есть индивидуумы, достаточно мудрые для того, чтобы превзойти свою страстную природу и вести духовную, интеллектуальную жизнь. Эти люди могут подняться над влиянием звезд, реальность которого Фома не отрицает:

«Очень многие люди подчиняются своим страстям, пробуждающим чувственный аппетит, страстям, благодаря которым могут оказывать влияние небесные тела. Лишь немногие из людей достаточно мудры для того, чтобы противостоять таким страстям. Поэтому, астрологи могут делать верные предсказания на каждый случай, особенно общие; но это не относится к частным случаям, поскольку ничто не мешает человеку противопоставить своим страстям свободную волю. Поэтому сами астрологи говорят, что «мудрый человек властвует над звездами настолько же, насколько он властвует над своими страстями».

Эта интересная фраза, «хомо доминатур астрис», «мудрый человек — хозяин звезд», стала ключевым выражением в средневековых дебатах по поводу астрологии и фатализма. Аквинский не был автором этой фразы, но то, что он ею пользовался, придало ей дополнительный вес. Взгляды Аквинского на связь между человеком и небесными телами были полностью классическими. Астрология для него была одним из компонентов более масштабной научной системы, включавшей в себя астрономию, физику и биологию человека.

Столкновение Аристотелианизма и рационализма на почве теологии, столь очевидно явствующее из мыслей Альберта и Аквинского, очень встревожило церковников, усмотревших в этом вторжение мирской философии в область религии. Это ощущение достигло своего апогея в 1277 г., когда Епископ Стефен Темпиер из Парижа произвел свою знаменитую атаку на то влияние, которое оказывала современная ему философия на теологическое учение. В своих речах он осуждал Греческих и Исламских философов, и среди них — Аристотеля, Авиценну и Аверроеса, а также Аквинского, разделявшего их точку зрения. Астрология правосудия, как часть этого рационалистического движения, выделялась своим суровым подходом, в то время, как даже незначительные правила естественной астрологии применялись очень осторожно. Некоторые из запрещенных утверждений, которые, как утверждалось, содержало новое рационалистическое учение, были таковы:

«Различные знаки небес определяют различные характеристики человека, его духовной одаренности и мирских дел.

Наша воля — субъект власти небесных тел.

Судьба, являющаяся Вселенской, раскрывается божественным провидением не сразу, а лишь при условии медитации на движении небесных тел.

Каждый относит здоровье и болезнь, жизнь и смерть к влиянию положений звезд и аспекта Фортуны, говоря, что, если Фортуна хорошо аспектирована по отношению к нему, он будет жить, а если нет, то умрет.

В час рождения тела человека и, следовательно, его души, следующей за телом, благодаря причинам внутренним и внешним, человеку предначертаны определенные действия и события. Это является ошибкой до тех пор, пока не осознается то, что это — «естественные события», и «примерное предначертание».

Беспокойство, вызываемое астрологией среди некоторых священников вполне объяснимо, если учесть могущество этих утверждений. Упоминаемое здесь третье утверждение является отрицанием почти повсеместно принятой теории о том, что Бог создал звезды в качестве посредников для управления многими аспектами мирской реальности. Четвертое утверждение можно истолковать таким образом, что оно будет противоречить основной доктрине средневековой медицины о том, что системы человеческого тела, благодаря естественным законам, подчинены влиянию планет. Этот запрещающий приговор не был универсальным утверждением, содержащимся в доктрине всей Церкви. Ее действительной целью было наблюдение за содержанием обучения в теологической школе Парижа. Такой же запрет вскоре был издан и в Оксфорде. В то время Париж был известен, как центр современного обучения, тем важнее был этот запрет, направленный в сердце Европейского теологического образования. Тем не менее, прогресс астрологии остановить было невозможно, очевидно, что этот запрет не мог действовать долго. В 1323 Аквинский был канонизирован. Дополнительно, ему было присвоено почетное звание «Доктор Церкви». Его аргументы по поводу ценности и границ астрологии были признаны почти повсеместно.