Астрология и Политическое Могущество в Англии и Франции

Осенью 1441 г. Лондон был наэлектризован результатами сенсационного судебного процесса, темой которого явилась астрология вкупе с черной магией и государственной изменой. Элеонор Кобхэм, Герцогине Глостерской, супруге Лорда Протектора, было предъявлено обвинение в планировании покушения на жизнь Короля Генриха 6, при посредничестве двух астрологов, Ричарда Болингброка и Томаса Саусвелла, а также женщины, известной, как «Ведьма из Айя»», по имени Марджери Журдемейн (Ай — это деревня в Саффолке). Герцогиня признала, что обращалась к Болингброку и Саусвеллу за астрологической помощью, касающейся зачатия ребенка. Два этих человека были известными врачами и главными Оксфордскими учеными, а первый из них являлся автором труда на тему судебной астрологии. Эти люди, по причинам, не до конца понятным, составили гороскоп Короля, и предрекли ему скорую насильственную смерть. Этот эпизод драматично описывается во второй части «Короля Генриха VI», где Шекспир повествует о пророчестве, полученном при помощи некромантии — от духов, поднявшихся из ада. Тем не менее, предсказание было, без сомнения, астрологическим, поскольку сохранился сам гороскоп. Нам неизвестно, действительно ли Элеонор плела интриги против Короля, или она попала в ловушку, устроенную ее врагами при дворе для того, чтобы уничтожить и ее, и супруга. Шекспир считает, что верно и то, и другое; она была амбициозна, ее враги знали это и воспользовались представившейся возможностью. Болингброку и Саусвеллу было уплачено за то, что они узнают у звезд судьбу Короля, и они дали тот ответ, который от них ожидался. К несчастью, об их действиях стало известно, в дворцовой интриге они оказались на стороне проигравших, и заплатили за это. Все четверо были признаны виновными. Болингброк был подвешен, растянут и четвертован в Смитфилде, а Саусвелл избегнул этой участи, умерев в тюрьме. Марджери Журдемэйн была сожжена, а Элеонор Кобхэм отправлена в изгнание. Король призвал двух астрологов, чтобы они дали другое истолкование гороскопу. Как ни странно, первое предсказание, негативное, было верным, Генриха ждала насильственная смерть, но намного позже, любой человек, пристально наблюдающий за политикой Англии в то время, мог бы предсказать это и без помощи астрологии.

То, что произошло в 1441 г. показало, что астрология перестала быть объектом, интересующим только интеллектуальную элиту. Она стала интересовать не только ученых, став могущественной силой в политической и общественной жизни пятнадцатого столетия. Здесь видна параллель с позицией астрологии в Риме во времена правления Тиберия. Как Монархи, так и их враги могли пользоваться услугами астрологов, которые, в собственных интересах, сообщали своим патронам то, что те желали услышать. В особенности это касалось ключевого момента — времени смерти правителя. Во времена истории с Кобхэм астрология уже не была просто интеллектуальным занятием, но играла роль «Королевского Искусства». Это была та же роль, что и в Вавилоне, Риме и Исламском мире, ее последствия были устрашающими, как для политики, так и для людей. Астрология стала более широко применима в обществе, хотя все еще не могла называться популярным искусством. Ее обещанная способность предсказывать будущее привлекла тех, кто жаждал власти того, или иного рода. В средние века только тем, кто стремился к власти, необходимо было знать будущее. Что могло дать знание будущего обычному человеку, чья жизнь была ограниченной, неизменной и монотонной? Король, напротив, не мог позволить себе игнорировать предсказания, он должен был проявлять мудрость, развивая различные искусства гадания, как вершитель судеб. Одной из тем, оставивших след в средневековой литературе, была астрология, как Королевское Искусство. Например, Джоффрэ из Монмауса описывает двор Короля Артура, при котором состояло двести философов «обученных астрономии и другим искусствам, наблюдавших за движениями звезд и сообщавшим, благодаря точным вычислениям, Королю Артуру о наступлении каждого важного события». Существует предположение о том, что это описание основано на слухах о Мусульманском дворе в Толедо, принесенных на Запад Христианскими учеными, изучавшими Исламскую науку в Испании.

Гороскоп Короля Эдуарда III, родившегося 13 Ноября 1312 г. Этот гороскоп был составлен столетием, или более, после событий, и настолько изобилует признаками будущей славы, что кажется надуманным. Солнце находится в асценденте, Марс — в собственном доме, Скорпионе, а Юпитер соединен с Лотом Фортуны. (Британская Библиотека)

Начиная с 1300 года астрология занимает центральную и влиятельную позицию в придворных кругах Европы, представляя собой интеллектуальное звено, соединяющее Средневековье и Ренессанс. Что касается астрологии, здесь Ренессанс датируется концом двенадцатого века, когда наука была вновь получена из Исламского источника. После этого ее доктрины и техники, не встречая сопротивления, распространились в университетах Европы и придворных кругах. Литературный и художественный Ренессанс пятнадцатого века придал астрологии новое, философское измерение. Ее возрождение в качестве интеллектуальной силы было к тому времени уже установленным фактом. Долгие столетия Христианских гонений на астрологию наконец закончились, и астрология стала вызывать пристальный всеобщий интерес философов, священников, правителей и придворных. Астрология пережила все направленные на нее атаки, доказав, что ее невозможно остановить, или игнорировать. Это в особенности было верно в отношении королей и их окружения, поскольку любое предсказание неудачи, или смерти, могло вызвать оживление в стане врагов, и требовалось альтернативное предсказание для опровержения. Соперничество и неясности в политической жизни порождали лихорадочное желание предугадать, а, возможно, и контролировать, будущее. Астрология заявляла о возможности удовлетворить эту потребность, поэтому не встречала сопротивления на своем пути. Ее статус становился все значительнее, поскольку астрология явилась не просто системой предсказания, а расширила свои границы, став системой верований, включавшей космологию, естественные события, здоровье и болезнь, судьбу и смерть. На вопрос о том, как такая система могла сосуществовать с номинальным Христианством, можно ответить, что она дополнила Христианство. Ортодоксальная религия признавала тот факт, что Бог управляет миром. Астрология объясняла, как он это делает — при помощи звездного механизма, сложных, многообразных в своем могуществе влияний, оказываемых на Землю. Астрология играла роль науки, причем науки, очевидно являющейся частью божественного плана Вселенной.

Что касается Англии и Франции, период «Столетней Войны», с 1337 по 1453 гг., изобилует свидетельствами политической важности астрологии. Из современных этому периоду хроник можно узнать, что, как английские, так и французские участники сражения часто обращались к помощи астрологов для того, чтобы выяснить лучшее время для открытия военных действий. Зачастую они изучали гороскопы главнокомандующих. Джон Ашендон, ведущий Оксфордский астролог, специально изучивший астрологию и мировую историю, в начале 1340 г. предсказал, что Король Англии одержит великую победу за границей. Личные гороскопы редко встречались на Западе в двенадцатом и тринадцатом веках, тем не менее, гороскопы Английских и Французских Королей четырнадцатого века сохранились, хотя эти гороскопы не обязательно современны их субъектам. Эдуард 3 был набожным монархом, противившимся развитию астрологии, поэтому его гороскоп, изобилующий благоприятными предзнаменованиями, возможно, является более поздней работой его почитателя. В этом гороскопе Солнце находится в том же доме, что и асцендент, Марс в собственном доме — Скорпионе и в конъюнкции с Венерой, Юпитер же соединен с Лотом Удачи. Это был необыкновенно благоприятный прогноз, характеризующий воинственного короля, управлявшего Англией во время длительного конфликта с Францией, одержавшего победу в битве у Креси. По иронии, в проповеди будущего Архиепископа Кентерберийского, Томаса Брадвардина, состоявшейся после этой битвы, Король Эдуард услышал, как тот нападает на астрологию:

«Какой астролог мог предсказать это? Какой астролог может заявить, что это случится? Какой астролог мог предвидеть такое? Истинно, возлюбленные чада, есть лишь одно предсказание, которое всегда верно: чему Бог пожелает быть или случиться, то и будет. Кого Бог пожелает сделать победителем, тот им и будет, и кого Бог поставит на царство, тот и будет править. Поэтому, небеса и земля, все вещи под небом могут быть против вас, но, если Бог с вами, что может повредить вам?»

Здесь Брадвардин красноречиво выражает традиционную неприязнь Христианства к астрологии, к тщетным попыткам человека заглянуть в будущее. Через три года сам Брадвардин умрет от чумы, а Эдуард 3 больше не одержит военных побед во время своего правления. Единственной непосредственной связью Короля Эдуарда является то, что он известен, как обладатель прекрасной копии «Секрета Секреторум», широко известной средневековой работы, предположительно, адресованной Аристотелем его ученику, Александру Великому, и, возможно, переработанной Исламским автором, жившим в Испании в 11 веке. Роджер Бэкон создал свою версию «Секрета» незадолго до 1250 г., она была переведена на большинство Европейских языков. Обладателями этих копий стали королевские семьи Франции, Италии, Польши, Венгрии и Богемии. В этом тексте говорится об алхимии и различных формах предсказаний, включая и астрологию, он создан, чтобы заинтересовать королей этими науками. Автор этого труда на тему оккультных наук считает, что мудрый правитель «Никогда не встанет и не сядет, не будет ни есть, ни пить, ни делать что-либо без совета человека, знающего астрологию». Манускрипт Короля Эдуарда содержит ряд иллюстраций, где король окружен своими советниками-астрологами. Многие версии этой работы, включая ту, что принадлежит Бэкону, предназначены для того, чтобы показать, что христианский правитель должен изучать искусства предсказания, и что он совершит благо для своих подопечных и Церкви, а также и всего мира, овладев ключами секретов природы.

Если Эдуард 3 довольно прохладно относился к астрологии, то более утонченный, экзотический вкус его последователя, Короля Ричарда 2, казалось, привлекали предсказания, пророчества и оккультизм. Его царствование, довольно беспокойное, естественным образом наводит на мысль о том, что этот интерес к чудесному был обязан своим происхождением тому беспокойному, напряженному периоду времени. Впоследствии этот интерес мог стать распространенным благодаря моде на него, подобно тому, как это было с модой на искусство, литературу, или архитектуру, существовавшей среди князей во времена Возрождения. Сохранился интересный гороскоп по вопросу, относящемуся к Королю Ричарду, а именно, вопросу, датируемому 5 Июля 1376 г.: «Взойдет ли Ричард Бургундский на Английский трон?». Прошли всего лишь несколько недель со времени смерти наследника трона, Черного Принца Эдуарда, в то время, как престарелому Королю Эдуарду 3 оставалось меньше года жизни. Знаки были очень благоприятными для Ричарда, его Юпитер находился в асценденте, а Венера и Меркурий — в медиум коэли. Пометка на гороскопе гласит, что события следовали предсказанным курсом. Летописцы времен правления Ричарда 2, такие, как Томас Вальсингам, сходятся во мнении о том, что молодой король очень скоро проявил свой неуравновешенный нрав, начав общаться с колдунами и астрологами, его правление сопровождали предсказания политической нестабильности. Вальсингам, несомненно, был враждебно настроен по отношению к Ричарду, интерпретируя появление кометы в 1382 г., как предвещающее войны и кровопролитие. Более значительное место занимала конъюнкция Юпитера и Сатурна в Мае 1385 г., сопровождавшаяся «большим смущением в королевстве, поскольку небеса влияют на земные события, подобно перу, прикасающемуся к бумаге». Собственный личный интерес Короля Ричарда к астрологии характеризует то, что он был владельцем прекрасной энциклопедии предсказаний, где описывались такие науки, как астрология, физиогномика, толкование снов, а также, геомантия. Геомантия занималась интерпретацией рисунков на песке, или маленьких камнях. Этой системой широко пользовались Исламские практики, и она рассматривалась в качестве легкой альтернативы сложной науки астрологии. Книга Короля Ричарда содержит, в форме таблиц, 3000 геомантических ответа, относящихся к двадцати пяти основным проблемам, таким как: возникновение болезни, мудрость в том, чтобы отправиться в путешествие, стоит ли участвовать в вооруженном конфликте, и прочим. То, что Король Ричард Второй обращался к подобным средствам, характеризует его, как беспокойного, неуверенного правителя. Дальнейшее свидетельство растущей популярности астрологии в придворных кругах мы находим в поэзии Чосера, чьи работы не только изобилуют ссылками на астрологию, но кто прямо встраивает аллегории звездных и планетарных движений в сюжетно-тематическую структуру своих поэм.

Вне сомнений, правителем более ученым, чем Ричард, был его Французский соперник, Король Карл Пятый, в чьей обширной (для своего времени) личной библиотеке находились более чем сто работ как по астрологии, так и по другим оккультным наукам. Он основал, с благословения Папы, астрологический колледж в Парижском Университете. Колледж был оснащен библиотекой и всеми необходимыми астрономическими инструментами. Карла называли «Карлом Мудрым», он окружал себя учеными, художниками и интеллектуалами всех видов. Это Карлу Николя Орезм, священник, математик и автор первого французского перевода Аристотеля посвятил несколько важных работ, содержащих предупреждения об опасностях, а также о ложных астрологических воззрениях. Орезм не обсуждал обоснованные, научные аспекты астрологии — роль звезд в медицине, метеорологии, или циклах мировой истории, он оперировал традиционными аргументами Христиан, направленными против любой попытки предсказать будущее, или судьбу отдельных индивидуумов.

Для начала Орезм обратился к интересной проблеме, а именно — можем ли мы быть уверены в том, что движения небесных тел действительно соизмеримы, а их пути и окружности образуют постоянную пропорцию и соотношение друг с другом. Если они, в действительности, не являются пропорциональными, то Орезм допускает сомнение в существовании какой-либо основы для предсказаний, поскольку отсутствие соизмеримости сводит на нет гармонию небес, делая невозможным точное знание о влиянии звезд. Орезм, впоследствии, составил каталог рациональных, объективных возражений, относящихся к астрологии предсказания судьбы. Ратуя за свободу индивидуума от диктата звезд, он подчеркивал, что естественные, или вторичные, причины обладают таким же весом, как и могущество звезд. Поэтому, нельзя не принимать во внимание родителей, предсказывая будущее ребенка, рассматривая лишь конфигурацию небес. Не смотря на то, что Орезм прекрасно комментировал Аристотеля, он отрицал то, что движения небесных тел являются причинами явлений, происходящих на Земле. Он считал, что возникновение и распад будут продолжаться даже при условии, что прекратится движение небес. Он отрицал то, что любая оккультная сила исходит от звезд, и утверждал, что свет, жар и четыре первичных качества — это все, что есть у Земли от звезд. Доктрину о домах — то, что звезды оказывают влияние на различные области жизни в зависимости от того, как они расположены на карте неба — он считал не логичной. Точно так же он отвергал идею о том, что каждая из планет главенствует над определенным днем недели, часом, или днем. Он сурово относился к предсказаниям, не находя для них рациональной научной основы. Он считал, что гороскопы имеют некоторую ценность, поскольку содержат информацию о естественных наклонностях индивидуума, но человеческую жизнь нельзя рассматривать в качестве неизменной и предопределенной. В основе рассуждений Орезма лежало отрицание оккультных влияний, а также нашей способности учитывать их при условии, что они существуют, это не было связано с его религиозным сопротивлением посягательству на свободу воли человека. Он не отрицает того, что исторические события могли быть некоторым образом предсказуемы — войны, чума, революции и прочее, но он не верил в то, что могло быть предсказано точное место и время их возникновения. Например, он не сомневался в том, что кометы и другие естественные феномены служат предвестниками изменений на Земле, но где это произойдет — человек не может знать.

Орезм представляет продолжающуюся традицию сопротивления притязаниям астрологии предсказания судьбы. Тем не менее, его скептицизм разделяет небольшое количество французских мыслителей того времени, а некоторые влиятельные фигуры из церковных кругов отвергают его аргументы. Пьер Д'Айли, великий миротворец, Кардинал Церкви и автор нашумевшей научной работы «Образ Мира», заявил, что Бог сотворил астрологию в качестве части божественного плана Вселенной, и что астрология не противоречит теологии. В то время, как люди, действительно, не могли вразумительно объяснить, каким образом звезды оказывают влияние, не было оснований для того, чтобы отрицать астрологию. Человек не мог понять всех тонкостей теологии, или естественных, наук, но это не было поводом для того, чтобы из-за их сложности оставить стремление к ним. Д'Айли считал, что изучение астрологии является аспектом естественной теологии, а звезды обладают широким спектром воздействия на события в жизни человека и в мире. То, что он защищал астрологию. является тем более значимым, если учесть, какой влиятельной фигурой был Д'Айли в Церкви, ни одна из его работ никогда не подвергалась критике и осуждению, как опасная. Орезм умер в 1382, в то время, когда шла длительная «Столетняя Война», но, в 1407 во Франции началась гражданская война, а в 1413 Генрих Пятый Английский возобновил военные действия. Примечательно, что сохранилась большая коллекция французских гороскопов, составленных во время бедствий 1407—37 г.г., служивших для того, чтобы проиллюстрировать восхождение и падение отдельных индивидуумов и фамилий, игравших ведущие роли в этих событиях: Филиппа, Герцога Бургундского, Генриха 4 и Генриха 5 Английских, Карла 7 Французского, Джона, Герцога Бедфордского, и других. Существование этих гороскопов является простым доказательством того, что нападки на астрологию, подобные принадлежащим Орезму, нисколько не уменьшили интерес к данному предмету.

Через несколько лет после этих событий, в 1494, у астролога Симона де Фарес возник конфликт с теологическим факультетом в Париже, ему было запрещено практиковать ее. Как и в предыдущем случае, с Чекко д,Асколи, точная причина, почему был выбран именно Симон, неизвестна. Симон консультировал молодого Короля, Карла 8, поэтому не мог быть неблагонадежным. Последствия этого запрета были значительны, Симону нужно было оправдать себя и вернуть конфискованные книги, поэтому он решил написать историю астрологии. Его «Ресейе де плюю селебрэ астроложи» должна была показать, что астрология — благородная, религиозная практика, данная патриархами Ветхого Завета и взлелеянная философами и царями в Вавилоне, Греции и Риме. Описывая недалекое прошлое, Симон упоминает анекдоты о том, как использовалась астрология во времена Столетней Войны. Многие из историй Симона, а также астрологи, о которых он пишет, не упоминаются больше нигде, поэтому мы не знаем, насколько его работа может являться выдумкой, или преувеличением. Очевидно, что он вошел в доверие к королю, которому адресовал эту работу, а также и к своим обвинителям, над которыми надеялся одержать верх. Типичным примером военного применения астрологии, который приводит Симон, является тот, где фигурирует астролог по имени Ив де Сен Бранше, явившийся причиной поражения Английской армии, которой командовал Джон де Монтфорт, Герцог Ланкастерский. Этот астролог составил гороскопы командиров англичан, выбрав для битвы день, когда звезды были особенно неблагоприятны для них. Симон заявляет, что многие французские астрологи предсказывали неутешительный исход битв при Кресси и Пуатье. Очевидно, он симпатизирует королю Ричарду 2, приводя имена некоторых астрологов, пророчащих тому, что он будет смещен, или, даже, убит. Целью Симона было убедить своего короля. Карла 8, в том, что астрологов нужно не преследовать, а защищать и награждать. Лишь немногие из его историй выдерживают проверку и заслуживают серьезного отношения. Но, вне сомнений, его работа основана на большом количестве анекдотов, воспоминаний и сплетен, частично, записанных, частью — утерянных к настоящему моменту, окружавших астрологию во Франции пятнадцатого столетия. Их существование говорит о необыкновенном интересе, вызываемом астрологией вне научных кругов.

Дальнейшее развитие, которое отчасти заметно в пятнадцатом веке, связывает астрологию с колдовством в деле о государственной измене. В деле Иоанны д,Арк не упоминается астрология, но ее враги беспрепятственно обвинили ее в колдовстве. Случай Элеоноры Кобхэм был не единственным в Англии. В 1419 г. монах Джон Рэндольф, Оксфордский святой, автор работ по астрологии, которому покровительствовал Хэмфри, Герцог Рочестерский, был вовлечен в заговор Королевой Джоанной Наваррской, вдовой Короля Генриха 4, против его наследника, Генриха 5. Джоанна была обвинена в том, что использовала колдовство, чтобы уничтожить Короля «в высшей степени ужасным образом». Беспокоясь за свою жизнь, монах Рэндольф бежал из страны, но был возвращен назад и заключен в Лондонский Тауэр. Дело не предназначалось для широкой огласки, нам известны лишь немногие детали заговора, который включал в себя колдовство и астрологические предсказания. Джоанна провела в заточении три года, но была освобождена в 1422 г., после кончины Генриха 5, в то время как Рэндольф содержался в Тауэре, где и умер в 1429 г. Третий подобный случай имел место в 1477 г., во время правления Эдуарда 4, когда два Оксфордских ученых, Джон Стэйси и Томас Блэйк, были обвинены в заговоре, поскольку проводили вычисления, связанные со временем рождения Короля и Эдуарда, Принца Уэльского, предсказав смерть Короля. «С целью воплотить свои недобрые намерения в жизнь», заявили их обвинители, «они действовали и производили расчеты при помощи искусств магии, некромантии и астрономии, чтобы причинить смерть и уничтожить окончательно Короля и Принца». Стэйси и Блэйк были наняты Томасом Бурдеттом, агентом Герцога Клэренского, брата и врага Короля. Клэренс попытался защитить своего агента, Бурдетта, но сам был арестован и позже казнен за преступление, а его подручные стали жертвами обстоятельств падения Клэренса.

Волшебник, находящийся в магическом круге, вызывает демона, как это предписывает Антониус де Монте Ульми. Некоторые астрологи предполагали, что силы знаков и планет в действительности были персонифицированными духами-демонами, которых адепт мог вызвать. Это изображение — с титульного листа «Доктора Фауста» Марлоу. (Британская Библиотека)

Не лишним было бы сделать паузу и спросить, почему астрология в таких случаях, как этот, а также в некоторых полемических нападках на нее ассоциируется с колдовством и магией? Разве не развивалась астрология вместе с астрономией и математикой, как академическая наука, которая действует, согласно классической доктрине, при помощи физических законов? То, что Шекспир изображает в «Генрихе 6», как Болингброк и Саусвелл заставляют демона появиться перед Элеонорой Кобхэм, выглядит более драматично, чем если бы он показал, как они рассчитывают гороскоп, но была ли действительная и необходимая связь между астрологией и демонологией? Напрашивается ответ, что возникла точка зрения на природу астрологического влияния, значительно отличающаяся от таковой в классической доктрине. С этой альтернативной точки зрения Вселенная полна духов, гениев, или демонов, каждый из которых соответствует планете, или знаку Зодиака, и это духи вызывают астрологические эффекты. Астрология стала ассоциироваться с магией, когда заявила, что адепт может вызывать этих духов и заставить их открыть будущее.

Эта традиция астрологической некромантии присутствует в трудах таких фигур, как Мишель Скот, и, позднее, Антониус де Монте Ульми. Антониус работал в Болонье в 1380-х гг., и утверждает, что консультировал Императора, Карла Четвертого. Он составил книгу по светской астрологии, которую позднее похвалил никто иной, как астроном Региомонтанус, и которая была издана в 1540 г. в Нюрнберге. Но, он также написал труд по некромантии, обычно называемый «Либер Интеллигентиариум», считающийся не ортодоксальным. В этой работе Антониус объясняет, что, когда рождается ребенок, высший разум соответствующего знака Зодиака обязывает подчиненных ему духов руководить жизнью этого индивидуума, и, что планетарные духи также оказывают на него влияние. Этих духов можно вызвать при помощи заклинаний, воскуряемых благовоний, а также фокусирования света в драгоценных камнях. Их можно заставить появиться в зеркалах, или воде, их даже можно заточать в сосудах. Заклиная этих духов, практикующий должен находиться в магическом круге, состоящем из священных слов и символов. Очевидно, что эта форма магии представляет собой совокупность языческих, анимистических верований, имеющих мало общего с классической научной астрологией.

Эта форма была более легкой для восприятия, поскольку астрологические силы здесь были персонифицированы, их было легче определить. Личность Фауста эпохи Ренессанса является кульминационной фигурой, которую характеризует увлечение этими древними запретными силами.

Сферы планетарного влияния. Любимая тема иллюстраторов средневековья и Возрождения, считалось, что все области жизни находятся под особым контролем каждой из планет. Здесь мы видим Меркурий, главенствующий над действиями людей искусства, ученых и механиков. Венера, конечно, управляет любовью и удовольствиями. Эти изображения иногда называются «Дети Меркурия», «Дети Венеры» и так далее

Все астрологи, преследовавшиеся законом за колдовство, обучались в Оксфорде, некоторые — в самом Мертон Колледже, известном своими математическими и астрономическими традициями. Но и в Кэмбридже также возникла астрологическая школа, некоторые выходцы которой ушли в политику. Льюис Карлеонский был врачом и астрологом нескольких благородных семейств, а также Генриха, Графа Ричмондского, позднее — Короля Генриха 7. Когда Ричмонд примкнул к восстанию против Короля Ричарда 3, Льюиса заключили в Тауэр, как пособника. Тем не менее, ему удалось избежать казни, и он проводил свое время за составлением астрономических таблиц. Когда Ричмонд оставил трон, Льюис снова обрел высокое положение, как врач и астролог нового короля. Его последователем стал другой Кэмбриджский ученый, Джон Арджентин, бывший ректором Королевского Колледжа с 1501 по 1508. Арджентин изучал медицину и астрологию в Италии, в таких университетах, как Падуанский и Болонский, где эти две дисциплины считались взаимосвязанными. Он был принят при дворе до вступления на престол Генриха Седьмого, и, фактически, был последним врачом, посещавшим Принцев в Тауэре. Во время правления Генриха Седьмого Арджентин официально считался врачом, и, гораздо позднее, примерно в 1550 г., королевское внимание обратилось также и к «астрономам», наряду с медиками и аптекарями. Арджентин написал собственный манускрипт на тему теории и практики астрологии, где опирался на мнения ведущих авторитетов, в числе которых был и казненный Роджер Болингброк. В бумагах Арджентина содержится интересное доказательство широкой популярности, приобретенной астрологией: инструкции к астрологической настольной игре, где фишками являются семь планет, основные противники Зодиакальных звезд. У связи, существовавшей в 15 и 16 столетиях между университетской наукой и астрологией, есть один интересный результат, а именно то, что сохранилось большое количество средневековых астрологических манускриптов. Многие работы, находившиеся в частных, монастырских, или школьных библиотеках, без сомнения, были бы утрачены, если бы такие ученые, как Ди, Эшмоул, Днгби и Савиль не интересовались бы настолько астрологией, чтобы собирать копии работ, начиная от принадлежащих Птолемею и Абу-Машару и заканчивая теми, чьими авторами были Роджер Бэкон, Джон Ашендон и, даже, Роджер Болингброк.

Очевидно, что теперь эта профессия, таившая в себе опасность для тех, кого она привлекла в придворные круги, широко практиковалась все большим числом астрологов, дающих консультации, а их клиенты были представителями различных социальных слоев общества. Сохранились первые свидетельства, относящиеся к середине 15 столетия, о врачах-астрологах, занимавшихся частной практикой и консультациями. Джон Кропхилл, живший и работавший в Эссексе с 1430 по 1480, оставил свои докторские заметки, где описаны проблемы его пациентов, а также назначенные меры и лечение. Подобную книгу оставил и Ричард Тревитиан, практиковавший в Лондоне с 1442 по 1458 гг., и совмещавший медицину и астрологию. Ни Кропхилл, ни Тревитиан не были университетскими учеными, подобно Болингброку, или Арджентину, а их пациенты, конечно, не были аристократами.

Возникновение книгопечатания, несомненно, явилось могущественным фактором, повлиявшим на распространение астрологии в низших социальных слоях. В континентальной Европе начиная с 1460 г. появилось множество брошюр-предсказаний, содержавших общие сведения о погоде, эпидемиях чумы, природных катастрофах, неурожаях и прочем. В таких университетах, как Падуанский, существовала должность платного доктора астрологии, который составлял ежегодные прогнозы, затем становившиеся частью популярных альманахов. В Англии эта практика получила свое распространение позже, но, 1497 Уильям Паррон, астролог, родившийся в Италии, служивший Королю Генриху Седьмому, был автором первых общих предсказаний, напечатанных в Англии. Подобно тому, как королевские гороскопы давали ответ о будущем династий, альманахи служили удовлетворению всеобщего стремления — знать будущее в отношении простых вещей, таких как погода и урожай. В последующие пять столетий это направление процветало, благополучно пережив все перемены интеллектуальных вкусов. Из науки, служившей предметом обсуждения университетских ученых, через два столетия астрология превратилась в королевское искусство, где вопросы судьбы и будущего были связаны с подозрениями в государственной измене и покушении на убийство. В итоге она превратилась в моду на предсказания будущего, массы людей могли узнать мнение местного эксперта, или купить грошовый альманах. Все предупреждения теологов и философов, касающиеся опасностей и ограничений астрологии, были забыты, ее продвижение в массы и общественное сознание было неотвратимым. Подоплекой ее очевидной непобедимости было следующее: даже ее оппоненты всегда признавали ценность естественной астрологии, как части схемы космоса. Следовательно, пределы астрологии, а также степень влияния небес на человечество никогда не были окончательно определены, навсегда оставшись предметами сомнений и обсуждений. Персональная астрология окончательно перестанет быть правдоподобной до того, как научное мнение об астрологии, как части космической схемы, пошатнется.