Смерть Ампера

Весьма больной и страдающий, Ампер выехал из Парижа 17-го мая 1836 г. Друзья его расстались с ним с полной надеждой, потому что юг однажды возвратил ему здоровье; но Бредень, встретив его в С.-Этьене, тотчас понял их ошибку. Ученый директор лионской ветеринарной школы в теле Ампера заметил полное истощение, лицо осунулось и весь профиль совершенно изменился; не переменилось только одно, имевшее роковое влияние на его расстроенное здоровье, — это страстное, безмерное участие, которое знаменитый академик принимал во всем, что способствовало улучшению человечества везде, на севере и юге, на востоке и западе. Удушающий кашель, глубокий голос и страшная слабость требовали полного безмолвия; самый равнодушный человек не посмел бы с ним разговаривать; но когда Бредень захотел прервать спор о предполагаемых переменах во втором томе «Опыта о философии и распределении наук», тогда Ампер вскричал с горячностью: «Мое здоровье, мое здоровье! Что за дело до моего здоровья! Теперь вопрос не о нем, но о вечных истинах». За этим восклицанием следовало глубокое рассуждение о тонких, неприметных для обыкновенного ума связях между различными науками. Потом, увидев согласие своего противника, одушевленный Ампер более часа говорил о древних и новых ученых, действовавших полезно и вредно на судьбу себе подобных. Такое напряжение уничтожало последние его силы, и болезнь возрастала во все продолжение путешествия. Приехав в любимый им Марсель, Ампер впал почти в отчаянное положение. Попечение всех членов марсельской коллегии и усердие медика немного поправили его здоровье, и небольшие его лета подавали еще надежду. Никто не думал, что Ампер, подобно голландскому живописцу Фан-Орбеку, мог сказать: «считайте лета вдвое, потому что я жил день и ночь». Но сам Ампер не обманывался; оставляя Париж, он чувствовал приближение смерти. Это видно из одного его письма и из ответа на увещания священника марсельской коллегии: «Благодарю вас, г. аббат, благодарю вас; собираясь в дорогу, я исполнил все обязанности христианина». Покорность неизбежной судьбе удивляла всех, знавших его пылкий характер, его живое воображение и горячее сердце. Никто не надеялся увидеть в нем спокойствие одного философа, который, умирая, не хотел говорить, не хотел ничем развлекаться для безмятежного наблюдения над тем, что происходит в те минуты, когда душа оставляет тело. Незадолго до мгновения, в которое Ампер потерял сознание, г. Дешан, провизор марсельской коллегии, начал вполголоса читать некоторые места из «Подражания Христу». Ампер остановил его и сказал: «Я знаю книгу наизусть». Я думаю, что это были последние его слова. В нем открылась жестокая лихорадка, и 10 июня 1836 г. в пять часов утра знаменитый наш товарищ, подавленный физическими и нравственными страданиями, скончался, но не перестал жить.

В тот же день марсельский телеграф передал печальное известие Парижу. Никто не забудет глубокого и всеобщего сожаления о драгоценной потере. Марсельский телеграф, исполняя свою обязанность, не вышел из официальности, потому что смерть Ампера — несчастье национальное.