Глава XXVI. Судьи Бруно

В состав конгрегации, судившей Бруно, входили кардиналы: Джулио Антонио Санторио Сансеверина, Лодовико Мадруцци, Пьетро Деза, Доменико Пинелли, Констанцио Сарнано, Франческо Толето, Джеронимо Аскулано, Паоло Эмилио Сфондрати, Камилло Боргезе, Помпео Аригони, Лючио Сассо, Роберто Беллармино.

Коллегию инквизиции возглавлял сам папа. Его заместителем был сначала Санторио — кардинал Сансеверина, а потом Мадруцци. Все решения но делу Бруно принимались по указанию Климента VIII, который лично и непосредственно руководил процессом.

В конгрегацию инквизиции входили крупные политики, определявшие всю деятельность церкви.

Несомненно самая зловещая фигура среди них — испанец Пьетро Деза, или Педро Деза.

В XVI веке не было более жестокого палача, который пролил бы столько крови и с таким хладнокровием истреблял бы десятки тысяч людей, используя религию для грабежей и насилий.

Пьетро Деза прошел университетский курс в Саламанке. Будучи аудитором инквизиции в Вальядолиде, он организовал ряд массовых сожжений еретиков.

В 1559 году но приказу папы Павла IV Караффы в Испании начались жестокие преследования мавров и евреев и предание суду всех, у кого имеются предки арабы, евреи или осужденные еретики. В этих преследованиях Деза проявил себя как страшнейший изувер: он уничтожил тысячи несчастных людей, виновных только в том, что они не родились католиками.

«Заслуги» Деза по борьбе с «еретиками» в Испании высоко оценил папа Григорий XIII, который сделал его генеральным инквизитором и приблизил к управлению церковью.

Награбленные деньги Деза пускал в оборот и занимался спекуляцией. При нем в Ватикане начинается строительство промышленных предприятий, в особенности ткацких мануфактур. Он строил также доходные дома, имел несколько роскошных вилл, заключал сделки с лютеранами-финансистами и получал большие доходы от принадлежавших ему публичных домов.

Возмущая население Рима крайней распущенностью в быту, собирая памятники древности в вилле Боргезе, застраивая Рим публичными домами, Деза был одновременно вдохновителем культа девы Марии. По его настоянию папа утвердил ежегодный общецерковный праздник Марии в Куэнке. В то время некоторые папы или кардиналы объявляли себя избранными почитателями «Приснодевы», устраивали пышные празднества, наряжали статуи в роскошные одежды, совершали торжественные процессии, во время которых происходили мнимые чудеса исцеления.

Доменико Пинелли — ближайший и «достойный» помощник папы Сикста V. Он отличался невероятным корыстолюбием и скупостью. По рассказам современников, он производил устрашающее впечатление своим свирепым видом, еще более свирепыми действиями и неразборчивостью в средствах.

Констанцо Сарнано — фигура незначительная, он не играл большой роли в инквизиции. Он входил в конгрегацию регуляриев, руководившую монашескими орденами и решавшую споры между ними, управлял одновременно ватиканской государственной книгопечатней и издательством, архивом рукописей, ватиканской библиотекой. Ему вменялось в обязанность дополнять «Списки запрещенных книг». В 1588 году им было напечатано посвященное папе новое издание трудов Бонавентуры, провозглашенного равным Фоме Аквинскому богословом и учителем римско-католической церкви папской буллой от 14 марта того же года.

Сарнано, назначенный кардиналом еще при вступлении на престол Сикста V, уже тогда был глубоким стариком.

Франческо Толето — знаток канонического права, церковных наказаний. Он занимал посты протектора по французским делам, папского исповедника и асессора коллегии инквизиции. Толето был первым кардиналом-иезуитом. Он вошел в конгрегацию инквизиции 17 сентября 1593 года. Его предыдущая деятельность протекала главным образом во Франции и Нидерландах. По-видимому, Бруно лично знал его в Париже, слушал его проповеди, так как он высмеивал и его бессодержательное, холодное красноречие и патетический стиль его речей с риторическими вывертами.

Джеронимо Аскулано — доминиканец, сторонник и защитник привилегий этого ордена против растущего значения и влияния иезуитского ордена.

Кардинал-инквизитор Паоло Эмилио Сфондрати — приверженец показного средневекового аскетизма. Он — внебрачный сын Николо Сфондрати Миланского, занимавшего папский престол под именем Григория XIV, кардиналом стал тотчас же после папских выборов.

Эмилио Сфондрати подвергал себя публичным самоистязаниям, шествовал во главе процессий в церковь, одетый в грязное рубище, сшитое из рваных мешков.

Непременными участниками таких процессий были добровольные флагеллянты — фанатики, которые шли с обнаженными спинами, идущие сзади монахи хлестали их бичами. Пути процессий бывали забрызганы кровью фанатиков-изуверов.

Григорий XIV занимал престол около года. За это время Эмилио Сфондрати успел сколотить изрядное состояние, впоследствии завещанное им своей многочисленной незаконной семье. Современники говорили о нем: «За один год он успел награбить больше, чем другие кардиналы за десять лет».

Обогащение Сфондрати связано с бедствиями, которые постигли население Рима в 1590 году. Суровая зима и эпидемия чумы в сочетании с неурожаем и вздорожанием продуктов привели к тому, что за год население сократилось на 60 тысяч человек. Не справившись с затруднениями, Григорий XIV передал все государственные дела Сфондрати. Сфондрати начал с того, что прибрал к рукам продажу хлеба, приносившую ему огромные доходы. Но вскоре вспыхнуло восстание, и народ разгромил склады, где Сфондрати прятал хлеб.

Сансеверина в своей автобиографии рассказывает, что Сфондрати, как только в его руки перешла единоличная власть, постарался закрепить ее всеми средствами, созвал в Рим своих родственников и роздал им высшие должности. Последние дни умирающего Григория XIV были использованы Сфондрати для расхищения казны и раздачи ее родственникам. Огромные сокровища, накопленные Сикстом V, исчезли бесследно.

Кардинал Камилл Боргезе в 1605 году был избран папой и принял имя Павла V.

Он прославился крайней нетерпимостью и ненавистью к еретикам и всем, кого подозревал в поддержке еретиков. Будучи папой, он требовал выдачи инквизиции историка и государственного деятеля Паоло Сарпи. Павел V наложил на Венецию интердикт.

Во время юбилейного 1600 года¹ ему было поручено возглавлять комиссию, занятую обращением в католицизм лютеран, получивших право доступа в Рим. О результатах работы этой комиссии можно судить по тому, что арестованных и переданных в руки инквизиции было больше, чем обращенных и перешедших в лоно церкви.

Помпео Аригони (1541—1616) не играл почти никакой роли в политике церкви и принадлежал к числу юристов, которые придавали инквизиторскому террору видимость законного учреждения.

Аригони учился в нескольких университетах и закончил курс образования в Падуе с дипломом доктора обоих прав — гражданского и церковного. При пане Григории XIII он выдвинулся как консисториальный адвокат. Он входил в партийную группировку Боргезе, который, будучи избран папой, назначил своего друга датарием престола и архиепископом Беневентским.

В коллегии инквизиторов Аригони находился в оппозиции к Клименту VIII и поддерживал иезуитов.

Последними из судей Бруно вошли в состав коллегии кардиналы Лючио Сассо и Роберто Беллармино.

Лючио Сассо родился в г. Ноле в 1521 году. Это послужило поводом для совершенно необоснованных предположений, будто он благожелательно относился к своему земляку Бруно.

С 1590 года он занимал пост датария, был главой администрации папского государства, осуществлял с неумолимой жестокостью политику, основанную на смертных приговорах, и приводил их в исполнение немедленно и без всякой пощады.

Роберто Беллармино был видным членом иезуитского ордена. Влияние иезуитов на процесс Бруно до сих пор не было достаточно освещено. Более того: история иезуитского ордена фальсифицировалась его сторонниками, которые изображали дело так, будто иезуиты были носителями научного прогресса и оказывали поддержку приверженцам коперниковского учения, особенно Галилею. На самом деле иезуиты были главными виновниками осуждения Бруно и Галилея, и особенно ратовал за это кардинал-иезуит Беллармино.

Образ, возникающий перед нами из биографии Беллармино и воспоминаний о нем, вполне оправдывает кличку, которую дали ему современники: «человечек». И по моральному и по внешнему облику (он был маленького роста) это был именно «человечек» — злобный, жестокий, завистливый, лживый и тщеславный. Но церковь превозносит его как величайшего праведника и светило богословской «науки».

Вот несколько подробностей из его биографии. В июле 1576 года испанские оккупационные войска, стоявшие в Лувене, где Беллармино был преподавателем иезуитского колледжа, взбунтовались и начали грабить города. Даже католическое духовенство в панике обратилось в бегство. Вместе с другими бежал снявший рясу и переодетый в светское платье Беллармино — тогда еще не занимавший высоких постов в католической церкви, но уже подававший надежды как проповедник и ярый враг еретиков. После многих приключений ему удалось пробраться через кальвинистскую Женеву в Рим. Папа Григорий XIII назначил его преподавателем в основанную в то время иезуитами Римскую коллегию, которая подготовляла миссионеров и проповедников для борьбы с протестантизмом. Беллармино преподавал там двенадцать лет. Свои лекции он изложил в четырехтомной книге «Спорные вопросы христианской веры».

В 1589 году он уехал в Париж, где был некоторое время секретарем папского легата — кардинала Гаэтано. Затем иезуиты добились того, что Беллармино был утвержден в качестве ректора Римской коллегии (в декабре 1592 года), а через два года — провинциалом-инквизитором Неаполя.

После смерти члена конгрегации инквизиции Толсто орден иезуитов настаивал на том, чтобы Беллармино назначили на его место и сделали кардиналом.

Папа Климент VIII относился к Беллармино недоброжелательно и сначала назначил его лишь на должность советника инквизиции, но в конце концов уступил ордену.

Состоя в инквизиционном трибунале, Беллармино получил возможность запрещать книги, истреблять еретиков и бороться со светским просвещением. Он обладал большим политическим влиянием, жил во дворце, имел свиту из тридцати дворян и несколько десятков слуг.

Беллармино прославился в католической церкви как образцовый писатель. Во время подготовки к «юбилею» 1600 года именно ему было поручено сочинить популярную брошюру «Об индульгенциях и юбилее», чтобы привлечь паломников в Рим.

Наиболее характерна для стиля Беллармино его книга «Вздох голубки» — образец иезуитского лицемерия и ханжества. Он был мастером фальшивой чувствительности. Его «сладчайшие» беседы с собственной душой, увещевания искать блаженства в бедности, уверения, что богатые и власть имущие — самые несчастные люди, а нищие — счастливейшие наследники царствия небесного, послужили образцами для иезуитских проповедей.

Впрочем, книги, вышедшие под именем Беллармино, свидетельствуют не столько о его стиле, сколько о его литературных вкусах, ибо в большинстве случаев представляют собой литературный плагиат. В автобиографии Беллармино прямо говорится, что он часто присваивал чужие образцы церковного красноречия, не находя в этом ничего дурного.

В своих «ученых» богословских сочинениях Беллармино обращается непосредственно к религиозному чувству и старается привести в движение эмоциональные пружины «благочестия». Он решительно осуждает научное знание как ненужное и вредное в делах религии; его должны заменять слепая вера и беспрекословное повиновение.

В 1597 году Беллармино добился осуждения замечательного ученого-гуманиста — противника Аристотеля Франческо Патрицци (1529—1597) и внесения в список запрещенных книг труда Бернардино Телезия. «Перипатетические рассуждения» Патрицци Беллармино признал опасной книгой, хотя она была посвящена папе. По требованию Беллармино в огонь были брошены даже некоторые работы самого Аристотеля в новых изданиях.

Участие в осуждении двух великих мыслителей, борцов за передовую науку — Бруно и Галилея² — создало ему настолько высокую репутацию среди церковников, что тотчас же после его смерти орден иезуитов начал кампанию за его причисление к «лику святых».

Набальзамированное тело Беллармино хранится в хрустальной раке в Риме. В 1870 году папа Пий IX объявил, что сочинения Беллармино равноценны догматам веры. Приобщенный к «лику блаженных», этот иезуит превозносится сейчас католической церковью наравне с Фомой Аквинским. Церковь так восхваляет Беллармино за то, что он боролся против передовых мыслителей и других лучших представителей прогрессивного человечества.

29 октября 1931 года в официальной газете Ватикана «Оссерваторе Романо» было опубликовано письмо папы Пия XI о Беллармино, где, между прочим, говорилось: «В этом родном городе (Риме), защищая католические догматы против неслыханных заблуждений, [он] провозглашал с кафедры непогрешимость первосвященника и ученейшим образом боролся с врагами». Газета сообщала, что папа объявляет Беллармино «универсальным святым доктором». Тут же было помещено его изображение в виде святого — с ореолом над головой.

Примечания

1. Впервые мысль о «юбилейном годе» осенила папу Бонифация VIII. Используя древнейшие суеверия о счастливом начале (нового года, нового века и т. и.) и веру в «отпущение грехов», Бонифаций особой буллой приказал, чтобы каждые сто лет отмечались пышными религиозными церемониями. Согласно этому установлению 1300 год был «юбилейным». Паломничество в Рим одураченных верующих, приходивших «с дарами», значительно обогатило панскую казну. Папа Климент VI, скорбя о том, что до следующего юбилейного 1400 года слишком многие так и не доживут и тем самым потеряют возможность получить «райское блаженство», объявил юбилейные годы через каждые 50 лет, поэтому в 1350 году вновь были организованы пышные церемонии. Урбан VI не преминул подметить одно упущение: поскольку Христос жил на земле 33 года, следует устраивать юбилей через каждые 33 года. Павел II в неустанных заботах о благе верующих превзошел всех и, провозгласил, что юбилеи должны справляться через каждые 25 лет, но до юбилейного 1475 года он не дожил, и доходы от юбилея достались его преемнику Сиксту IV.

2. В 1616 году Беллармино «увещевал» вызванного в Рим Галилея, рекомендовал ему отказаться от коперниковского учения и добился официального запрещения этого учения как противоречащего «священному писанию». Таким образом Беллармино подготовил осуждение Галилея.