Часть II. Восприятие теории Коперника в конфессионально расколотой Европе XVI столетия

Трактат Николая Коперника De Revolutionibus¹ вышел в свет в эпоху, когда, по выражению Р. Уэстмана, «два мощных социально-религиозных движения претерпели существенную трансформацию»². Речь идет о начале протестантской Реформации (протестантской конфессионализации) и католической Реформы³. Для удобства и ясности изложения я рассмотрю протестантскую и католическую реакцию на гелиоцентризм⁴ по отдельности, однако, по причинам, указанным далее, основное внимание будет уделено ситуации в протестантских регионах Германии.

Примечания

1. Copernicus N., 1543; Copernicus N., 1566.

2. Westman R.S., 1986. P. 86.

3. Многие современные историки, главным образом, немецкие, предпочитают говорить об эпохе, условно хронологизируемой ими периодом между Аугсбургским религиозным миром (25 сентября 1555 г.) и Вестфальским мирным договором (окончательные соглашения оглашены 24 октября 1648 г.), не как об «эпохе религиозного раскола», но как о «конфессиональной эпохе». Последний термин был введен еще в 1953 г. австрийским историком Отто Бруннером (Brunner O., 1953. S. 346). Бруннер и его последователи (Э.В. Цееден, В. Райнхард, Х. Шиллинг и др.) рассматривали весь период с 1555, и даже, — что, на мой взгляд, логичней, — с 1517 г. (31 октября этого года, на праздник Всех Святых, монах августинского монастыря доктор Мартин Лютер вывесил на дверях Виттенбергской Замковой церкви свои знаменитые девяносто пять тезисов против индульгенций, что, согласно лютеранской традиции, ознаменовало рождение Реформации) до Вестфальского мира как единую эпоху формирования протестантских конфессий и реформирования католицизма. При этом в качестве отличительной черты европейского конфессионализма раннего Нового времени они отмечают возникновение новых ветвей христианства на почве религиозного раскола под воздействием внецерковных сил, в первую очередь государства (Zeeden E., 1958. S. 251—252). Следует отметить также, что примерно с середины 1950-х гг. термин «Контрреформация» в католической историографии стал употребляться все более осторожно, с оговорками и комментариями, а чаще использовались иные дефиниции: католическая Реформа, католический ренессанс и т. д. По словам Э. Цеедена, «очевидна милитантная, силовая сторона, с каковой предстает католицизм в эпоху всеобъемлющей конфессиональной борьбы, именно ее мы подразумеваем под Контрреформацией. Внутренняя же церковная и религиозная реформа, которая равным образом влияла на католицизм, не исчерпывается этим термином. Эта реформа, однако, не только принадлежала к силам его возрождения, но и составляла его существенную часть... Шестнадцатый век в широком смысле как эпоху позднего Средневековья и до начала Тридцатилетней войны сегодня рассматривают все больше единым целым и склоняются к тому, чтобы это единство определить под углом зрения церковных преобразований и конфессиональной борьбы» (цит. по: Прокопьев А.Ю., 2002. С. 18—19). Более подробно указанные исторические вопросы освящены в цитированной выше монографии А.Ю. Прокопьева (С. 5—30).

4. Впрочем, вопрос, который вызвал наибольший интерес и беспокойство у теологов по обе стороны конфессионального водораздела, касался не столько топологии мира (что в центре, и что вокруг чего вращается), сколько идеи сложного движения Земли (геодинамизма).