Наблюдения

26 мая 1761 г. жители восприняли как большой праздник. Иркутский архиерей служил молебен о хорошей погоде, полицмейстер за несколько дней до этого запретил жителям топить печи, чтобы дым не помешал наблюдениям. Но погода с утра была дождливая, а сильный ветер нес пыль и дым от бушевавших близ города лесных пожаров. Тем не менее Н.И. Попов и его помощники в просветы между облаками сумели провести наблюдения прохождения Венеры по диску Солнца. Праздничный, торжественный тон великого научного предприятия пронизывал и рапорт Н.И. Попова в Академию. Он писал: «День нашего большого праздника, то есть 26 майя, началом своим дождливым так меня опечалил, что я был в крайнем отчаянии о получении своего дела, однако напоследок скрозь дождь, скрозь густые облака, скрозь дурной ветер, и пыль, и дым от горящих кругом лесов при прохождении Венеры через Солнце приметил все, что ни наипущее астрономическое дело в прогализинах, хотя ретко, однако, несколько раз бывших, о чем явствует обсерваторской журнал, при сем приложенной».¹

Этот мажорный, праздничный топ совершенно не был похож на отчаянный рапорт С.Я. Румовского. Описывая удачное наблюдение конца солнечного затмения 23 мая 1761 г., он сообщал: «...я желал, чтоб столь аккуратно примечание и ход Венеры учинить мог, но я этого щастия не имел. В оправдание мое посылаю при сем свидетельство г. бригадира Якоби, какова была в тот день погода...».² Описывая подробности этого «нещастливого» для себя дня, С.Я. Румовский сообщал о редких просветах, в которые он пытался что-либо пронаблюдать. Однако, как следует из его отчета, написанного под свежим впечатлением, все попытки наблюдений оказались неудачными. То качалась и падала труба, то наблюдатель забыл отметить время, то просвет между облаками приходился на тот момент, когда глаза были сильно утомлены из-за долгого и напряженного ожидания. С.Я. Румовский закончил свой отчет словами: «...я не могу не только за секунду или две, но за двадцать ответствовать». К рапорту прилагалось свидетельство о плохой погоде, выданное ему бригадиром и Селенгинским комендантом Якоби: «...в аттестат Академии наук адъюнкту Румовскому засвидетельствую, что 26 числа минувшего майя с самого утра до половины 10-го часу пополуночи было совсем морошно».³

Несмотря на плохую погоду в Иркутске, судя по журналу. наблюдений, Н.И. Попову и Ф.А. Охтенскому удалось весьма точно отметить второй контакт, т. е. момент внутреннего соприкосновения краев Венеры и Солнца, когда планета полностью вступила на его диск. По астрономическим часам A этот момент оказался равным 8^h42^m5⁸ местного времени (наблюдения Н.И. Попова). Ф.. А. Охтенский отметил тот же момент по часам G в 8^h37^m45⁸. По часам G третий контакт, т. е. момент внутреннего соприкосновения Венеры и Солнца (перед тем, как планета вышла с диска Солнца) Н.И. Попов и Ф.И. Охтенский отметили в 2^h24^m5⁸.

Записи Н.И. Попова в журнале наблюдений прохождения Венеры по диску Солнца

Кроме того, они провели тщательные микрометрические измерения положений Венеры на диске Солнца, диаметров планеты (33″3/17) и Солнца, а также сравнение часов A, G и K. Наблюдения сопровождались регистрацией показаний термометра и барометра, силы и направления ветра, описанием облачности. Астрономические наблюдения велись на григорианской трубе, монтированной на параллактической машине.

По наблюдениям в Иркутске, Венера находилась на диске Солнца 5^h46^m20⁸. Вместе с этими наблюдениями Н.И. Попов послал в Академию наблюдения солнечного затмения 23 мая, полуденных высот Солнца, наблюдения солнечных пятен с 9 по 15 июня и т. п. Записи в журнале нередко сопровождались зарисовками. Журнал велся на латинском языке. Он охватывал наблюдения с 23 мая по 22 июня.

До последнего времени считалось, что журнал наблюдений Н.И. Попова не сохранился даже в копиях. Однако нам удалось найти латинскую копию журнала, заверенную Н.И. Поповым и с его собственноручными поправками (см. прил. 1).⁴ Описание наблюдений Н.И. Попова, сделанное М.В. Ломоносовым, полностью совпадает с данной копией.

К рапорту Н.И. Попова был приложен и журнал М. Татаринова,⁵ который проводил наблюдения «в собственную трубу Колотошина длиною трех футов». Он отметил, и изобразил на чертеже пять моментов прохождения Венеры по Солнцу: A (9^h34^m21⁸), B (10^h43^m48⁸), C (12^h3^m47⁸), D (1^h48^m48⁸) и M (3^h13^m33⁸). Моменты A и M соответствовали второму и третьему контактам. М. Татаринов наблюдал и зарисовал также три солнечных пятна (с 12 по 20 июня 1761 г.) и конец солнечного затмения 23 мая.

Подлинность всех наблюдений Н.И. Попова подтверждалась свидетельством его помощников: «...при нем тогда бывшие корабельнаго флота штюрман ранга сухопутнаго поручик Михайло Татаринов, геодезии прапорщик Фадей Охтенский и инструментальщик Алексей Колотошин точно видели, как Венера проходила через Солнце».⁶

Наблюдения и рапорты Н.И. Попова и С.Я. Румовского вместе с другими материалами и коллекцией минералов, руд и камней, собранных М. Татариновым, а также некоторыми редкостями для Кунсткамеры были отправлены в Петербург. К коллекции прилагался реестр и рапорт М. Татаринова с точным указанием, где, когда и при каких обстоятельствах образцы были найдены или приобретены. Не решаясь доверять столь ценные документы и вещи почте, Н.И. Попов отправил их со специальным нарочным — солдатом Михаилом Зубаревым, который, выехав из Иркутска 28 июня 1761 г., прибыл в Петербург 3 сентября.⁷

Записи М. Татаринова в журнале наблюдений прохождения Венеры по диску Солнца

М.В. Ломоносов сразу же взял эти материалы на просмотр. Буквально через день, 5 сентября 1761 г., он писал о наблюдениях своего друга государственному канцлеру М.И. Воронцову: «...доношу вам, милостивый государь, приятную ведомость, что г. надворный советник Попов прислал свои наблюдения из Иркутска, весьма обстоятельно написанные. Им примечены все важные и желаемые пункты во время прохождения Венеры. И сверх того все надобные метеорологические наблюдения барометрами и термометрами при часах на обсерватории, которую он с 22 апреля строил по 23 майя, имея на работе по 40 и больше человек на день. Инструменты его привезены на место в целости и к наблюдению расположены были во всякой исправности. Атмосферу также он некоим образом приметил» [II, 20, т. 10, с. 556, 557].

Приведенное описание М.В. Ломоносова точно соответствует копии журнала наблюдений Н.И. Попова [I, 13], а сведения о строительстве обсерватории, факт получения Академией наблюдений Н.И. Попова и выдачи их М.В. Ломоносову документально подтверждены.⁸

Успешно выполнив основные наблюдения 26 мая 1761 г., Н.И. Попов пробыл в Иркутске до 27 ноября 1761 г., продолжая различные астрономические наблюдения вплоть до 11 ноября, главным образом определение географических координат своей обсерватории. Он просил также разрешения канцелярии на проведение тех самых работ по геодезии и практической дорожной астрономии, которые были им начаты еще в 1759 г. Он хотел сравнить геодезические методы с физическими, измеряя высоты одних и тех же гор, окружавших озеро Байкал, с помощью геодезической нивелировки и барометрическим способом. Правомерность этих методов в первой половине XVIII в. доказывали Ж.Н. Делиль и Я. Герман.

Кроме того, Н.И. Попов мечтал в более широком масштабе осуществить планы Ж.Н. Делиля о проведении градусных измерений. Он писал в Академию: «...хочется мне и на Байкале море по тихо стоячей [его] воде градус-другой меридиана выдуманными от меня способами и инструментами смерить и потому дать знать ученым, как о фигуре Земли нашей справедливее думать, о чем всем ожидаю от канцелярии указу».⁹ Планы Н.И. Попова, по-видимому, не были одобрены, и в дальнейшем он нигде не упоминает о проведении этих работ. Однако, судя по времени, которое Попов провел в Сибири после наблюдения прохождения Венеры, можно полагать, что он их все-таки осуществил.

Примечания

1. Там же, л. 167.

2. Там же, л. 175.

3. Там же, л. 177.

4. Там же, Р. I, оп. 51, № 20, л. 1—14 с об.

5. Там же, № 24, л. 1, 2.

6. Там же, ф. 3, оп. 1, № 809, л. 1 об.

7. Там же, л. 178, 179.

8. Там же, л. 178—182, 195 об.

9. Там же, л. 168, 168 об.