Введение

В XVIII в. в России, как и в других странах Европы, особенно бурное развитие получили астрономия, механика и математика — области естествознания, наиболее близко связанные с насущными нуждами развивающегося мануфактурного производства.

По существу, уже с конца XVII в. в России начинается новая эпоха распространения и развития астрономических знаний, а со второй четверти XVIII в. начинается активное участие русских ученых в развитии мировой астрономии, в ее утверждении как науки, изучающей объективные закономерности вселенной и имеющей выдающееся значение для практики.

Экономическое положение России уже в XVII в. настойчиво требовало развития отечественной науки и к этому же ее вынуждали политическая обстановка, борьба за морские границы и т. п. Поэтому уже предшественники Петра I пытались насаждать в России европейскую науку и астрономию в частности. Но все эти попытки были очень робки, нерешительны. У правительства не хватало четкого сознания неотложной необходимости быстрого развития науки. Не было и решимости для проведения необходимых для этого мероприятий. Тормозом для развития науки, как и прежде, являлась церковь, остававшаяся господствующей силой в области просвещения. Прогрессивные представители духовенства, подобные Афанасию Холмогорскому и позднее Феофану Прокоповичу, были немногочисленны.

Петр I решительно отстранял этот тормоз, когда церковь мешала ему в его государственных мероприятиях, и только поэтому ему удалось сделать крутой и плодотворный поворот в развитии русской науки. Он сумел выявить талантливых русских людей, которые в той или иной мере участвовали с ним в его преобразованиях. Огромное значение в первую очередь имела просветительная деятельность Петра и его сподвижников, что особенно содействовало приобщению к науке многочисленных кадров талантливых русских людей, стремившихся и ранее к науке, но встречавших слишком много преград на своем пути.

Именно назревшей практической необходимостью в научной основе для промышленности и для военного дела и восприимчивостью к науке русских людей следует объяснить поразительно быстрое развитие астрономических знаний в России в обстановке петровских реформ уже в первой четверти XVIII в. Стремление Петра к превращению России в мощную морскую державу также было еще одним дополнительным стимулом развития астрономии, который раньше почти отсутствовал.

Этот первый период развития научной астрономии в России, начавшийся еще до открытия Академии наук, учрежденной Петром же, связан с решением больших научно-практических задач. Петр уделял много внимания распространению правильных представлений о мироздании в целях борьбы с суевериями и предрассудками. Однако Петр сознавал, что в России первой и главной задачей должно быть удовлетворение на основе астрономической науки растущих практических потребностей страны. Обеспечение кораблевождения методами астронавигации и обеспечение картографирования страны путем определения астрономических широт и долгот было первым, чем необходимо было заняться. В области мореходной и полевой астрономии русские астрономы, штурманы и геодезисты в процессе своей практической работы выработали и усовершенствовали методы наблюдений и их обработки, редко описывавшиеся в печати, но позволившие им создать первую русскую школу первоклассных геодезистов и морских астрономов и обеспечить высокую точность результатов.

Западноевропейская астрономия никогда не стояла перед такой грандиозной задачей, как астрономия русская. Территории Франции, Англии и Германии не шли ни в какое сравнение с теми пространствами Европы и Азии, которые должны были положить на карту мира русские исследователи. Не было на Западе и тех природных трудностей, с которыми приходилось встречаться при съемке колоссального побережья Ледовитого океана и сибирских просторов. Своими работами в области геодезии и картографии русские астрономы, начиная с первых лет XVIII в., значительно способствовали улучшению наших знаний о поверхности Земли в целом.

Открытие в Петербурге в 1726 г. Академии наук с астрономической обсерваторией, привлечение к занятиям астрономией людей на условиях, позволивших им всецело посвятить себя этой науке, конечно, расширили область астрономических исследований, проводимых в России, и дали возможность развиться гениям Ломоносова и Эйлера. С этого времени можно считать начало второго этапа развития русской астрономии в XVIII в. Он продолжался до тех пор, пока не наступило новое расширение астрономических исследований в связи с возникновением университетов, созданием обсерваторий при них и открытием морских обсерваторий. Эти события, обусловленные потребностями в росте научных кадров в стране, в том числе на периферии, и в создании районных астрономо-геодезических баз, отмечают начало следующего периода, падающего уже на XIX в.

Второй, так сказать, «академический» период XVIII в. характерен развитием, помимо полевой астрономии, и других отделов этой науки, которые разрабатывались главным образом в Академии наук в Петербурге.

В XVIII в. (после открытого Ньютоном во второй половине XVII в. закона тяготения) важной проблемой астрономии стала задача разработки теории движения планет вокруг Солнца под влиянием возмущающего притяжения других тел. Эта задача связывалась также, в особенности в отношении создания удовлетворительной теории движения Луны, с практическими задачами навигации. Этот раздел астрономии — небесная механика — получил глубокое развитие в России благодаря выдающимся работам Эйлера и некоторых других ученых.

Необходимость уточнения теории движения небесных тел для более точной ее проверки, а также запросы геодезии требовали усовершенствования методов определения положения небесных светил и расстояний между телами солнечной системы. Это стимулировало развитие астрометрии — теории и практики определения координат светил.

Одной из важнейших проблем астрометрии в XVIII в. было уточнение расстояния от Земли до Солнца. Для решения этой проблемы большое значение имели русские наблюдения прохождения Венеры по диску Солнца в 1761 и 1769 гг.

Астрофизика в подлинном значении этого слова могла развиться лишь на основе новых физических теорий и методов исследования (в особенности спектрального анализа), возникших уже в XIX в. Поэтому в XVII и XVIII вв. она была вообще в зачаточном состоянии и сводилась в основном к визуальному изучению планет и солнечных пятен и к описанию внешнего вида комет.

Астрофизическое направление работ Ломоносова опередило свою эпоху. Оно было возможно только на основе его изумительной интуиции и эрудиции и занимает особое место в астрономии XVIII в.

Второй период XVIII в. характеризуется также усилением связей и оживлением взаимного общения русских ученых с учеными Западной Европы. Труды русских ученых распространяются за рубежом, в историю мировой науки они входят начиная с работ Я.В. Брюса, не всегда, однако, получая должное признание.

Русские астрономы XVIII в. не замыкались в рамках только своей специальности. Сознание своего патриотического долга, понимание потребностей своей страны побуждали их работать по широкому плану. Ломоносов глубоко вникал в разработку всех вопросов астрономии, Румовский лично принимал участие в дальних экспедициях и наблюдениях. Эйлера привлекали вопросы астрометрии и геодезии, Шуберт много занимался практической астрономией и подготовкой специалистов в этой области.

Характерными чертами русских астрономов, как и других русских ученых-естествоиспытателей, уже с XVIII в. явились самостоятельность и оригинальность их трудов, материалистические традиции в трактовке основных проблем астрономии, патриотические и демократические взгляды, отсутствие национальной ограниченности. Наиболее ярко все эти черты были, конечно, выражены в работах гениального русского ученого-энциклопедиста М.В. Ломоносова, но они были характерны и для других русских астрономов. Так, Румовский много сделал для исследования русского языка и для изучения истории России; он переводил на русский язык труды Тацита, Бюффона и других ученых, работавших в разных странах. Иноходцев разрабатывал историю астрономии и много сделал для географического изучения России.

Эти традиции были характерны и для позднейших деятелей русской науки.