Как расшифровывалась клинопись

Сейчас клинопись читается сравнительно легко, но, чтобы достигнуть этого, нужно было пройти долгий и интересный путь расшифровки загадочной письменности.

Начался он в двадцатые годы XVII в., когда итальянский путешественник Пьетро де ля Вале, посетив древнюю столицу персидских царей Персеполь, перерисовал и доставил в Европу несколько клинописных надписей, обнаруженных на стенах амфитеатра. Первый опыт расшифровки старинной грамоты был предпринят датчанином немецкого происхождения Карстеном Нибуром лишь во второй половине XVIII в. Его вывод состоял в том, что клиновидные знаки служат основой трех различных параллельных систем письменности, простейшая из которых содержит 42 знака.

Затем появилась мысль о староперсидской природе надписей (все сказанное пока не относится к языку клинописи на табличках, найденных среди развалин древней Ниневии). В XIX в. учитель древнегреческого и латинского языков немец Георг Фридрих Гротенфенд, исходя из некоторых остроумных предположений, смог определить девять знаков староперсидской клинописи. Ему бросилось в глаза, что во многих текстах встречается одно и то же сочетание знаков, к тому же неоднократно повторяющееся и в отдельном тексте. Если оно означало слово «царь», то при нем обязательно должно стоять имя правителя, имя его отца и далее перечисление всех правителей данной династии. Родословная персидских царей всех династий тогда уже была известна. Гротенфенд, анализируя тексты таким образом, смог прочитать имена Дария и Ксеркса и имя отца Дария — Гистапса. Итак, были разгаданы первые девять знаков, которые содержались в слове «царь» и в указанных собственных именах. Постепенно исследователи расшифровали и все остальные знаки староперсидской письменности.

Независимо от Гротенфенда успеха в этом деле в тридцатые годы XIX в. достиг английский офицер Генри Роулинсон, обнаруживший клинописные тексты на скале Бехистун близ г. Хамадан в Иране. Роулинсон тщательно скопировал ставшую затем знаменитой Бехистунскую надпись и разгадал 18 знаков персидской клинописи.

Итак, еще в первой половине XIX в. успех в изучении староперсидского языка был налицо. Что же касается глиняных табличек, обнаруженных Лейярдом в древней Ниневии и им подобных, найденных на месте Древнего Вавилона, то система их письма сильно напоминала одну из трех, использованных в староперсидских текстах. Когда все три были расшифрованы, появился ключ и к пониманию клинописи Древней Месопотамии.

Однако сходство оказалось во многом лишь внешним, принципиальным (т. е. в структуре языка), и прочтение древних клинописей Двуречья потребовало преодоления немалых трудностей. Следует заметить, что звучание древневавилонских знаков неизвестно; в изучаемой клинописи имеются знаки как для слогов, так и для целых слов. Более того, одно и то же слово может быть написано одним знаком, сочетанием словесных и слоговых знаков или только слоговыми знаками. Например, «царь» — на древнемесопотамском «шарру» — писалось несколькими способами: «шар-ру» (двумя знаками), «ша-ар-ру» (тремя знаками) и «шарру-ру» (двумя знаками), которые равноправны, т. е. слово читается одинаково. Кроме того, в древневавилонской письменности в зависимости от контекста один и тот же знак мог читаться по-разному, но были и различные знаки, звучащие одинаково. Следовало учитывать вероятную изменчивость знаков в зависимости от времени и местности. Учитывая характерные особенности древнемесопотамского клинописного языка, можно было считать его по грамматической структуре подобным семитским языкам.

Однако, несмотря на все трудности расшифровки древнего языка Двуречья, уже к середине прошлого века чтение написанных на нем текстов стало едва ли не подобным чтению на современных языках — достаточно знать азбуку и структуру. В 1857 г. Азиатская ассоциация в Лондоне провела следующий эксперимент. Четырем известным ассирологам, специалистам по истории и культуре Древней Месопотамии, дали в запечатанных конвертах одинаковый клинописный текст с просьбой его перевести, причем каждый знал лишь о своем задании. Эксперимент был предпринят потому, что в те времена ассирология имела не только восторженных приверженцев, но и скептиков, твердивших о произвольном и тенденциозном толковании клинописей. Результат эксперимента позволил отвергнуть их нападки; все четверо — Роулинсон, Хинкс, Оперт и Фокс-Талбот — прочитали полученный текст практически одинаково.

Анализ языка исчезнувших народов Двуречья показал, что по своей грамматической структуре он сходен с некоторыми другими древними семитскими языками, например с древним ивритом. Язык клинописных знаков называют теперь аккадским, но употребляются также названия «ассирийский», «ассиро-вавилонский» и т. д.

Еще в начале исследований было замечено, что некоторые тексты не соответствуют правилам аккадского языка древнего населения Двуречья. Тогда уже упоминавшийся выше Хинкс предположил, что они написаны на языке более древнего населения Двуречья — шумеров; согласно Хинксу, это также язык идеограмм, украшающих глиняные таблички с аккадскими надписями. Каждая такая идеограмма выражала целое слово; это была уже другая система языка, отличная от аккадской. Были найдены словари, связывающие идеограммы с аккадским языком, и проблема расшифровки языка самых древних жителей Месопотамии — шумеров была решена. Что же касается третьей системы письменности, запечатленной на глиняных табличках, то она представляла собой язык соседей шумеров, населявших обширную местность Элам к юго-востоку от Месопотамии (рис. 2).

Ценность прочитанной таким образом библиотеки Ашшурбанипала очень велика, так как в ней могущественный ассирийский правитель собрал не только энциклопедию своего времени, но и написанное в древних книгах за много веков до него. Посмотрим, что же содержит астрономический раздел этой библиотеки. Вот перед нами древний учебник — справочник, в котором есть сведения о звездах, Солнце, Луне и планетах. Здесь изложены не только представления времен Ашшурбанипала и материалы древневавилонских «изданий». На других пластинках находим данные о делении года на месяцы, недели и дни, т. е. древний календарь. Ученые установили, что еще в XVIII в. до н. э. вавилонский царь Хаммурапи в своем своде законов уделил место и календарю. Таким образом, за восемнадцать столетий до начала нашей эры вавилоняне располагали достаточными астрономическими сведениями для составления календаря. Археологи нашли упоминания об астрономических наблюдениях и в текстах древних письменных памятников Двуречья, дошедшие до нас со времен первых шумерских городов Лагаш и Ур (3000 лет до н. э.).

Рис. 2. Один и тот же текст, написанный персидскими (А), эламскими (Б) и вавилонскими (В) письменными знаками.

В дальнейшем мы более подробно остановимся на представлениях древних народов Двуречья о небе и небесных телах. Мы увидим, что почти одновременно в других местах, в частности в Древнем Египте, тоже накапливались астрономические знания. Все это мы получили в наследство благодаря письменности старых цивилизаций, точнее сказать, через ее памятники, которые, минуя превратности времени, попали в руки современной науки. Но разве народы, жившие на Земле еще в те доисторические времена, когда письменности не существовало, не наблюдали небо, не следили за движением космических тел и не знали, какие явления связаны с этими телами? Естественно предположить, что они также накапливали данные таких наблюдений, из которых со временем выкристаллизовались зачатки астрономии. Но насколько оправданно подобное предположение об астрономических познаниях самых древних людей? В последние 20 лет над этими вопросами трудятся специалисты, работающие в новом направлении — археоастрономии. Именно первым шагам астрономии будут посвящены следующие главы; а затем мы вновь обратимся к древним цивилизациям, оценивая их вклад в познание Вселенной.