Платон и его книга диалогов «Тимей»

Демокрита и Фалеса Милетского разделяет интервал времени примерно в двести лет, и за этот период наука о Вселенной собрала богатый урожай. Наивные представления ионийца трансформировались в достаточно стройную картину бесконечного множества небесных тел, среди которых находится и Земля. Однако наряду с материализмом Анаксагора, Гераклита, Левкиппа и Демокрита в Древней Элладе получили распространение идеалистические взгляды элайцев, выразителями которых были Сократ и Платон. В частности, астрономия двинулась по пути философии Платона, а затем Аристотеля.

Некоторые философы в то время пришли к заключению, что вообще не имеет смысла заниматься космогонией. Например, Сократ считал, что тайна происхождения небесных тел лежит за пределами возможностей человеческого познания. Его ученик Ксенофонт так писал о мыслях своего учителя: «Он полагал, что все это навсегда скрыто от смертных. Богам тяжело смотреть на старания человека разгадать то, что они закрыли от него непроницаемой завесой». [38].

Однако «божественный» Платон, другой и самый любимый ученик Сократа, несколько иначе понимал своего учителя. Бессмысленно искать иного творца Вселенной, кроме как бога, но ничто не мешает попытаться понять, как произошло сотворение мира. Этому и посвятил Платон свою книгу диалогов «Тимей».

Платон (427—347 гг. до н.э., истинное имя Аристокл) был наиболее видным представителем так называемого объективного идеализма в истории философии. Сторонники этого направления рассматривали материальный мир как тень истинного мира, существующего в виде вечных и неизменных идей. Этот мир бессмертен, реальный же имеет начало и конец, т. е. преходящ. Бессмертная человеческая душа переходит из мира идей в смертное тело, и таким образом человек может познавать окружающий мир.

Исходя из подобных предпосылок, Платон — Тимей поставил два следующих вопроса:

1. Существовал ли осязаемый реальный мир всегда или же он когда-то был сотворен?

2. Если он сотворен, то кем, из чего и как?

Материальный мир мы воспринимаем с помощью чувств, а все, что таким образом осязается, временно, следовательно, преходящ и мир. Так рассуждал Тимей. Идеальное же первоначало есть Демиург — бог. В этом мире ничего нельзя видеть без огня и ничего нельзя осязать без земли (т. е. некоторой твердой основы). Но огонь и земля противоположны друг другу. Кто «свел» их в целое? Связующим звеном между ними являются воздух и вода. Лед, как твердая субстанция, при нагревании становится водой, вода превращается в воздух, а воздух — в огонь. Но эти четыре стихии не могут быть первоосновой мира, поскольку весьма переменчивы. Огонь, когда гаснет, становится воздухом, сгущаясь, воздух переходит в облака, а из них затем льет дождь. Такой круговорот свидетельствует об изменчивости четырех стихий, и не будет ошибкой, рассуждал Тимей, принять, что матерью всего происходящего является некоторая бесформенная сущность. Из нее Демиург и создал оболочку мира, а образцом ему служил вечный и неизменный мир идей.

В созданном мире все происходит в неизменном порядке. Однако поддержание порядка есть дело разума, а разум без души невозможен. Создатель вложил разум и душу в тело, превратив таким образом вещественный мир в живое творение.

Высказывая подобные соображения о происхождении мира, Платон оставил в стороне астрономические познания и древних греков, и их предшественников в Египте и Вавилоне. Более того, он считал всякое изучение небесных тел неподходящим занятием, а если и уделял внимание астрономии, то лишь в связи с геометрией. Платон выделил «идеальное движение», которому, по его мнению, свойственны наивысшая красота и законченность. Таковым он считал равномерное круговое вращение и, согласно легенде, завещал своим ученикам объяснить перемещения планет на небе только сочетанием подобных движений. Сам Платон располагал небесные тела по удаленности от Земли в следующей последовательности: Луна, Солнце, Меркурий, Венера, Марс, Юпитер, Сатурн и, наконец, звезды, считая при этом, что Солнце, Меркурий и Венера совершают один оборот за одно и то же время, а Марс, Юпитер и Сатурн вращаются медленнее. Он принимал, что Луна не светит сама, а только отражает солнечные лучи. Геоцентрическая концепция Платона была вполне обычной для тех времен, но его идея равномерных круговых движений небесных тел, надолго утвердившаяся в астрономии, существенно замедлила ее развитие.